Император. Кровь богов - стр. 54
Толпа замерла, услышав пение, доносившееся из Дома девственниц, и многие поднялись на цыпочки, чтобы увидеть весталок. Марк Антоний подавил улыбку, глядя на этих людей, лучше других зная, как любят в этом городе пышные зрелища. Весталки надели на пальцы и запястья маленькие кимвалы и стучали ими при каждом шаге, так что эти нестройные звуки заглушали их голоса. Консул наблюдал, как весталки выстроились перед храмом, а песня, достигнув пика громкости, разом оборвалась полной тишиной. К сожалению, весталки вышли в длинных одеяниях, скрывавших все тело. Верховная жрица хоть что-то да показала, когда он приходил в храм, и Антоний мысленно улыбнулся тому пылкому юноше, который еще жил в глубине его души. Каждую из этих женщин выбирали в служительницы Весты за красоту, но они давали обет безбрачия на тридцать лет и лишь потом могли покинуть храм. Глядя на некоторые лица, Марк Антоний не мог отделаться от мысли, что эти женщины могли бы осчастливить своих мужчин.
Он ждал, пока возносились благодарности Минерве и Весте, вздыхая от того, что солнце припекало все сильнее. Прошла, наверное, вечность, прежде чем они принесли из храма деревянную платформу, обтянутую темно-красной материей. Квинтина Фабия поднялась на нее и встретилась взглядом с Марком Антонием, возможно, вспомнив, что он не так давно тоже обращался к Риму. Эффект той речи весталки могли видеть вокруг. В глазах верховной жрицы консул увидел холодное веселье, но его интересовал только резной, из кедрового дерева, ларец, который она вынесла из храма, закрытый и запечатанный. Две женщины с молотками сшибли с него державку и печать, после чего откинули крышку. Из ларца достали стопку восковых табличек, скрепленных полосками свинца и печатью Цезаря. По телу Антония пробежала дрожь, когда он подумал, что до этого дня последней к завещанию прикасалась рука его друга.
Женщины передали таблички верховной жрице, и она воспользовалась ножом, чтобы отлепить воск и показать всем, что печать не тронута. Очень осторожно Квинтина отогнула свинцовые полоски и передала их весталкам. У нее остались пять деревянных табличек, покрытых тонким слоем воска. Марк Антоний не видел слов, начертанных на них, но наклонился вперед, как и все остальные. Очень ему хотелось узнать, что написал Цезарь.
Не обращая внимания на нетерпение толпы, Фабия протянула четыре таблички весталкам, а первую прочитала про себя, кивнув в самом конце. Закончив, главная весталка оглядела толпу.
– Во имя Рима, выслушайте завещание Гая Юлия Цезаря, – начала она, а затем выдержала длинную паузу, и Марк Антоний внутренне застонал от всей этой театральности.