Император - стр. 6
Суровая жизнь окруженного врагами народа не располагает к болтовне и праздности.
Да и сама натура гордых тессаров – спокойных, немного угрюмых, но исполненных чувства собственного достоинства, людей, яростно противится тому, чтобы шушукаться о других за их спиной. Тессары не болтают, но видят и слышат все.
Человеку, являющемуся частью их, малочисленной, но сплоченной общины, чья жизнь, по сути, проходит на ее глазах, приходится постоянно держать себя в рамках общих правил и законов. Иначе он рискует подвергнуться молчаливому осуждению людей, среди которых он живет и выживает, защищаясь вместе с ними от опасностей окружающего мира.
На причуды дочери магистрата, с малолетства любившую проводить большую часть своего времени в лесу, поначалу почти не обращали внимания. Ну, бегает и бегает. Слава предкам, пока жива, ну и ладно. Если уж тяжелая рука отца ее не вразумила, может с годами дурь сама выветрится из головы, и девчонка, повзрослев, все-таки, осознает свою ответственность перед общиной и, наконец, начнет вести себя, как подобает дочери ее главы.
Первые признаки заметила мать Луции. Ее дочь выглядела усталой, мало ела, а после, ее, и вовсе, стало тошнить от еды. Обескураженная женщина рассказала все мужу, и магистрат крепко задумался. Луция слыла в общине дикаркой.
Сверстники не то, чтобы сторонились ее, но и не особо стремились поддерживать отношения.
Опять же, сговорена она ни с кем не была, кажется, некоторые молодые сыновья из достойных семей пытались осторожно за ней ухаживать, но быстро сдались, осознав всю тщетность своих усилий.
А вот теперь это, прямо как гром среди ясного неба…
Собственно, позора для семьи еще можно избежать. Отправить жену, чтобы та осторожно поговорила с дочерью, выяснила подробности. Затем он сам, не менее осторожно и тихо, поговорит с главой семьи, к которой принадлежит парень. Глава, конечно, всыплет сыну (или внуку) по первое число, а затем они соберутся все вместе и сделают все как положено. Но сначала следует во всем убедиться.
Когда на пороге их дома появилась видящая Тария, Луция поняла, что в этот день и час решается ее судьба.
Так или иначе, запершись с матерью и видящей в отдельной комнате, она спокойно дала старухе себя осмотреть, ничем не выдав своих эмоций.
– Да, – спустя какое-то время прокаркала старуха своим хриплым голосом, – Твоя дочь носит под сердцем дитя, – она повернулась к бледной Мариссе, – это мальчик, я чую в нем сидскую кровь.
Женщина побледнела еще сильнее. Буквально подскочив к дочери, она схватила ее за плечи и развернула к себе.