Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) - стр. 7

почувствовал. Голос леса услышал. И голос этот вывел тебя, верно?» «Верно… – удивленно ответил Дмитрий, гадая, как старуха могла узнать, что именно с ним происходило в лесу. – А что за токи природы такие?» – глаза его вдруг загорелись от предчувствия тайны, которую предстоит раскрыть. «Узнаешь со временем, – Пелагея продолжала улыбаться. – Учить тебя буду. Обучу всему, что сама знаю. Но вижу: ты дальше меня пойдешь. Большой Дар дан тебе, большая сила. Но и спрос с тебя большой будет».

На следующий день Пелагея вновь повела Дмитрия в лес. «Не боись, не брошу, – усмехнулась, зовя его в дорогу. – А брошу, так сам выйдешь. Теперь знаешь – тебе это по силам…»

Задачу Пелагея поставила перед ним, казалось, непосильную: найти на поляне лечебные травы. И не лишь бы какие, а те, которые и осенней порой силы свои целительные еще не потеряли. «Как это я их найду? – воспротивился было Дмитрий. – Я травам не обучен, никогда не видел, как их ищут…» «А чутье твое на что? – хитро прищурилась Пелагея. – Токи природы хочешь узнать? Вот и попроси растения, авось и подскажут…»

Вот и пошел Дмитрий по поляне, чувствуя, как пристально смотрит Пелагея ему в спину, снова будто испытывая его. Шел он от травинки к травинке, от цветочка к цветочку, но пока они ничего ему не говорили. Молчала поляна… И вдруг вспомнил Дмитрий тетку Любу, вылеченную Пелагеей. Вспомнил, как была она больная, еле ноги носила, и как молодой и здоровой снова стала. «Как? Как это произошло? – сам собой застучал в мозгу вопрос. – Какими лекарствами она ее лечила?» И вдруг – в ногах словно легкость какая – то появилась, и они сами понесли его по поляне, вперед, вперед, дальше… Да! Вот оно. Перед ним был маленький кустик. Ничем не примечательные с виду листочки, уже тронутые осенней желтизной. И ягоды – мелкие, черненькие. Странно, но кустик показался Дмитрию живым. Он протянул к нему руку – и тот час же отдернул: ее обдало незримой упругой волной, и словно иголочки пробежали по ладони. «Вот! – закричал он радостно, оборотившись в сторону, где стояла Пелагея. И, поддавшись внезапному озарению, добавил: «Ты этой травкой тетку Любу вылечила!» И такой восторг он испытал вдруг от своего открытия, что начал подпрыгивать на месте, вскидывая руки над головой, и выкрикивая что – то нечленораздельно – радостное…

Пелагея кивала головой, улыбалась одобрительно: «Дите, как есть дите… Но дите толковое. Знать, заслужила, старуха, на старости лет радость такую…»

Однако Дмитрию она этой своей улыбки не показывала. Нечего баловать, а то возгордится еще… Правда, в глубине души она знала – не возгордится. Не было этого в их роду никогда. Да и вообще – то редко встречался порок этот. Разве что у злодеев, да и кто их в последний раз видел то, злодеев этих? Мир теперь добр, спокоен, напоен мудростью и любовью. И именно поэтому, наверное, могли и стали рождаться в нем такие самородки, как ее ученик.