Иммунитет Вселенной (Путь Знахаря) - стр. 31
И вот лес закончился, а впереди темной громадой показались скалы. По одному ему известным приметам ведун нашел меж них узкий, скрытый кустарником проход вглубь. Протиснувшись сквозь расселину, они вышли прямо к входу в довольно большую пещеру. Уже приближалась ночь, и в пещере, куда не проникал свет только что взошедшей луны, было темно, хоть глаз выколи. Дмитрий и Мирослав запалили предусмотрительно взятые с собой факелы, и пошли дальше под каменные своды. Их тени причудливо колыхались на неровных стенах, тут и там встречающиеся сталактиты словно извивались, двигались, исполняли в свете факелов причудливый танец, от чего пещера казалась живой, словно двигались они не среди сплошного неподвижного камня, а в чреве поглотившего их чудовища, так и силящегося поскорее переварить свою добычу…
Спустя какое – то время они вышли на берег подземного озера. Над его поверхностью клубился пар. Озеро и впрямь было теплым, очевидно гораздо теплее прохладного воздуха пещеры. На противоположном берегу, как и говорил Мирослав, грелись, свернувшись кольцами на теплых камнях, сразу несколько некрупных змей. Некоторое время Дмитрий наблюдал за ними, стараясь проникнуть разумом в их внутреннюю сущность. А потом Мирослав велел Дмитрию раздеться и лезть в озеро.
Вода оказалась не только теплее, чем воздух, но даже теплее, чем тело. У своих каменистых берегов озеро было неглубоким, и Дмитрий, найдя небольшую выемку на дне, устроился в ней полулежа, закрыл глаза и полностью расслабил тело, благо, что этот навык был уже усвоен им в совершенстве.
Мирослав, как всегда, достал из – за пазухи флакон с очередным снадобьем и дал его Дмитрию. Тот привычно выпил жидкость. На сей раз она была абсолютно безвкусной, словно простая вода.
Вслед за последним глотком сознание Дмитрия уже привычно скользнуло в ту глубину разума, где находится истинная сущность каждого человека. Чтобы на сей раз ощутить себя рыбой, или змеей – или и рыбой, и змеей одновременно… Этого он пока не мог знать.
Но вот глубинный покой охватил его.
Он почувствовал свое тело – гибкое, скользкое, послушное водным потокам… Надо было научиться следовать им, ощущать их, двигаться среди них… И новый шквал незнакомых прежде ощущений накрыл его с головой.
В постижении мира рыб и змей прошло еще полтора месяца. А потом наряду с упражнениями Мирослав начал давать ему читать некоторые из своих древних книг.
Грамоте Дмитрия еще Пелагея обучила, причем кроме родного языка научила его читать еще на двух чужеземных. На которых, как она сказала, многие труды по лекарству написаны.