Имитируя визг - стр. 11
Он долго молча разглядывал мое лицо. Затем сказал:
– Ты несправедлива. Во-первых, что значит «поспорили»? Гитлер хотел подчинить себе весь мир, чтобы правили одни немцы, он был самым отпетым шовинистом, расистом и антисемитом за всю историю, и двадцать семь миллионов человек только из нашей страны умерло за то, чтобы не подчиняться, как ты скажешь, «такому придурку». А ты говоришь, не понимаешь смысла. Да, за Родину! Именно так!
Я покачала головой.
– Я не беру, как пример, Великую Отечественную. Я говорю в принципе о войне. Раньше было так: каждый старался что-то себе заграбастать, дабы стать могущественнее других правителей, не думая о том, что погибнет масса народа. Да и в современном мире такие вещи происходят. Почему люди не умеют улаживать вопросы дипломатично? В любом деле при желании можно прийти к соглашению. Почему нужно обязательно убивать, как на соревновании, кто больше – тот и победил? Почему человеческая жизнь ни во что не ставится?! – под конец я сорвалась на крик, решив, что парня и так уже потеряла, а высказаться-то хочется.
– Ну, на деле-то императоры старались все больше для народа, – опять не согласился мой оппонент и изложил свою точку зрения: – Ты думаешь, они от делать нечего земли отвоевывали? Просто на чужих территориях, возможно, земля была более плодовитая, водоем под носом или еще что-то. Опять же до торговых путей дорваться надо, чтобы народ свой снабдить шелками, пряжей, продовольствием, всяческой утварью, которую, по разным причинам, не могли производить сами. Если не добьешься выхода к путям – народ будет мучиться если не от голода, то от недостатка материальных и хозяйственных благ, понимаешь?
– Да, но если начать войну, кто потом будет пользоваться добытыми благами, ежели весь народ погибнет?
– Очень пессимистично, – свел собеседник брови у переносицы, выражая мимикой, что данный исход ему не пришелся по вкусу. – Не все же умрут, в самом деле. Император всегда рассчитывает на триумфальный исход битвы.
– Не все умрут, – передразнила я, всплеснув руками. – Ты предлагаешь обменять жизнь одних на то, чтобы оставшиеся чуть лучше жили, чем до этого?
Роман успел устать от диспута, потому заявил:
– Слушай, перестань философствовать. Каждый лидер любой группы людей – от пяти человек до пятидесяти миллионов – сталкивается с ответственностью подобного выбора: сделать плохо меньшинству в обмен на благополучие большинства. Ты в этом подъезде живешь? – без перехода спросил он, чтобы сменить надоевшую тему. Я коротко кивнула. – Пойдем, я тебя до квартиры провожу, – сказал он, пропуская меня вперед. – А то вдруг у вас там бомжи или еще какая гадость?