Иллюзия выбора - стр. 1

Громкая музыка, запаздывая, вторила сердечному ритму, ускоренному, гулкому. Шаг. Ещё шаг. Неполный поворот вокруг своей оси запустил головокружение, несмотря на неторопливость движений. Партнёр уверенно кружил её в танце, а Николь всё сильнее путалась в собственных мыслях. Подбирала слова и пыталась проглотить колючий ком, сдавивший гортань. Шершавые пальцы бережно сжимали ладонь Николь, и в местах прикосновений начало покалывать. Сперва боль была лёгкой, поверхностной. Но с каждой секундой, что мужчина позволял себе держать её руку, она глубже прорастала внутрь, задевала нервные окончания и будила сомнения.

Он теснее прижал её за талию, и Николь коснулась щекой его плеча. В холодной сдержанности партнера читалась грусть. Николь зажмурилась. Он плавно вел в медленном танце, будто баюкал её печаль, стряхивал чувство вины, которое она успела взрастить в своём сознании. Держал её крепко, но допустимо, чтобы у окружающих не было шансов нафантазировать лишнего. Лишь изредка его подбородок касался её виска, обжигая запретным теплом, и он тут же отстранялся.

– И всё же тебе не обязательно уезжать, – проговорила тихо Николь, нервно шкрябнув ноготками шов на его рубашке. – Здесь у тебя есть почва под ногами. Хоть что-то. Ты хочешь всё бросить и строить с нуля? Зачем?

– Закаляет характер. Люблю проверять границы своих возможностей, – небрежно хмыкнул собеседник, но в его глазах Николь разглядела лукавство и качнула головой.

– Дело ведь не в этом? Это глупо…

– Может быть. Но остаться здесь, значит снова всё испортить. К тому же… – он наклонился к её уху, и Николь вздрогнула от тёплого дыхания. – Видеть тебя каждый день и не иметь возможности прикоснуться… Знать, что каждый вечер ты уходишь домой к другому… Знать, что любишь его… Это – пытка. И я её не вынесу.

Голос звучал глухо, хрипло, из самых глубин души. Рвался вовне, словно против воли хозяина. Мужчина прижался губами к её виску. Николь закрыла глаза. Сердце больно сжалось в груди. По щеке скатилась тёплая слезинка.

– Прости меня… – пробормотала она, сдерживая настырный всхлип.

– Твоей вины здесь нет. Ты всё сделала правильно, – он смахнул пальцем её слезу и улыбнулся. – Пора бежать. Может быть, ещё успею на самолет. Будь счастлива, Николь Адамс.

Он отступил на шаг от неё и, не оборачиваясь, пошёл к выходу. Николь грустно смотрела ему вслед. Смотрела, как знакомые плечи и тёмная макушка всё сильнее отдаляются, теряются в толпе. Глаза застилала пелена слёз. Ниточка, что долгое время связывала, роднила, натянулась до предела и порвалась. Николь моргнула, прогоняя солёные капли, и вдруг ощутила свободу, лёгкость внутри себя. Вдохнула глубже, чтобы закрепить уверенность в правильности принятого решения. Она ни в чём не виновата. Она всё сделала правильно. Так, как подсказывало сердце.

Серое, тяжёлое ноябрьское небо щедро посыпало всё вокруг мокрым, липким снегом. Свинцовые тучи, казалось, можно было достать рукой. Прохожие отчаянно втягивали шеи, прячась от ветра и колючих снежных иголок. Ещё утром погода была совсем другой и ничто не предвещало бури. Количество машин на дорогах увеличилось, что создало километровые гудящие пробки.

Николь уже сорок минут переминалась с ноги на ногу на шпильках, кутаясь в пальто. Ежеминутно она выглядывала на дорогу, но нужной ей машины всё ещё не было. Коленки замерзли в тонких чулках, нос и щеки покалывало от студёного ветра. Из дверей офиса то и дело выбегали коллеги, спешащие домой.

Наконец, перед крыльцом остановился синий заснеженный седан. Водитель вышел на улицу, открыл зонт и подошёл к крыльцу.

– Привет, родная! – Том чмокнул её в щеку, взял под локоть и аккуратно повёл к машине.

Ноги в изящных ботильонах норовили разъехаться на скользком асфальте каждую секунду, но твёрдая рука мужчины крепко держала Николь. Он открыл дверь автомобиля, подал ей руку, придерживая зонт. Николь запрыгнула на переднее сиденье, и Том, захлопнув дверь, поспешил к своему креслу.