Иллюзия порока - стр. 37

— Я поняла, сэр, — снова захныкала я, но тут он нажал на кнопку и остановил вибрацию.

Стон облегчения разлился по салону, и я немножко успокоилась.

— Сейчас я вытру мою измученную девочку и снова заведу, — сообщил он, изящными пальцами вытащив влажную салфетку из пачки.

Мысль о том, что у меня будет ещё одна интимная стимуляция напугала меня. Мне казалось сейчас невозможным заново испытать возбуждение.

Не то, чтобы я боялась теперь близости, но то, что мне нужно передохнуть и успокоиться — это точно.

Однако мой Доминант ждать не стал. Он принялся действовать медленно и плавно, словно хотел загипнотизировать меня.

Для начала он вытер мне лицо от слез. Тщательно, аккуратно. Он делал это со знанием дела. Не тянул кожу и старался сохранить остатки макияжа.

Затем он вытащил новую салфетку и вытер мне грудь. Кажется, к тому моменту я уже перестала чувствовать действие геля на себе. Но все равно знать, что мне больше ничто не угрожает было приятно.

— Это преступление: прятать такую красивую грудь в тиски бюстгальтера, — проговорил он, склоняюсь над моими вершинками.

Облизнув губы, Рейнер провел языком по вершинкам, зажал их губами и мучительно потянул на себя.

Я машинально потянулась за ним и снова застонала. В этот же момент мужчина извлёк из меня игрушку и отложил ее на салфетку.

Закусила губу от смущения, я подумала о том, что на игрушке остались следы моего возбуждения. Мне будет крайне неловко, если Рейнер сотрёт эти следы сам.

Но Рейнер не дал мне погрязать в своем стыде. Его пальцы тут же подкрались к моей промежности и растерли оставшуюся влагу. Его губы продолжали мучить вершинки, отчего я выгибалась колесом.

— Сэр... — томно застонала я, понимая что он завел меня за секунду. — Сэр...

— Что, моя девочка? — спросил он, растирая мои нижние губки.

— Сэр... — моя речь стала бессвязной.

Теперь слово «сэр» само по себе приносило мне облегчение.

— Говори, моя девочка, — он стал интенсивнее растирать меня. — Скажи мне все. Я постараюсь тебе угодить.

— Пожалуйста... я так измучилась, — взмолилась я.

Мне уже не хотелось ни ласк, ни прикосновений. Только бы наступила разрядка. У меня не осталось ни сил, ни влаги в организме.

Рейнер в последний раз лизнул мне грудь, а затем грубо зарылся в мои волосы и впился мне в губы. Его пальцы ещё интенсивнее растирали мои складочки, и временами проскальзывали в меня. Но совсем на чуть-чуть, что никак не приводило к разрядке.

Когда же он ввел в меня третий палец, я напряглась. Я побоялась большего.

Вдруг он поклонник фистинга или чего-то такого? Такое меня совсем не прельщает.