Иллюзия греха. Поддельный Рай - стр. 33
– Прости, если был сегодня с тобой груб, крошка Ло, – он положил мне руки на плечи и легонько притянул к себе, чтобы обнять. – Просто ты мне как сестра, и я очень за тебя боюсь.
Мое сердце пропустило гулкий удар, а я устало ткнулась носом в пахнущую терпким парфюмом широкую грудь.
– Отдыхай, крошка Ло, – его губы едва слышно коснулись моей макушки. – Спокойной ночи.
– И тебе, – пробормотала в ответ я.
Уже в комнате, лежа в постеле, я долго думала, разглядывая потолок, о том, что Артур в одном все же ошибался. Не всеми эмоциями, которыми я фонтанировала, были и те, что научилась тщательно скрывать уже долгие годы. Прятала в душе и не желала выдавать одному очень близкому мне менталисту.
Я любила Артура Огюста Франца – сына главы разведки Арсамазской империи…
Глава 3
Девушка, сидящая напротив, смиренно сложив руки, рассказывала свою биографию, показывала рекомендации из других домов и очень надеялась на работу горничной в нашем доме.
Но я, как назло, не могла сосредоточиться на ее словах. В голове витали совершенно не относящиеся к делу мысли и воспоминания о том, как я впервые познакомилась с Артуром.
Когда меня с родителями только привезли в Арсамаз, тут же доставили в госпиталь. Первого, кого увидела, была Виктория, второго – Огюста Франца, и третьего – его сына Артура. Помню, как он вошел в палату, вид его при этом был весьма недовольный. Поставил у кровати букет простеньких цветов и со всей ответственностью заявил:
– Отец послал меня сидеть с тобой. Имей в виду, мне совершенно не хочется этого делать, потому что для таких малолеток, как ты, можно было бы найти сиделку и среди медицинского состава!
Отчетливо помню, что надулась тогда как индюк, препиралась с ним целый день, требовала, чтобы он ушел, посылала куда подальше. Злилась, в конце концов, даже ненавидела его в тот момент. Разбила вазу с цветами…
А спустя год я узнала, насколько хитро Артур провел маленькую дурочку.
Его отец был лучшим менталистом страны, полезное качество для главы разведки, и ему хватило минуты общения со мной, чтобы понять, какие суицидальные мысли меня одолевали, а после принять превентивные меры.
Я же страдала. В моей голове тогда была целая каша эмоций: вина за похищение Лиз, душевная боль за ее утрату, осознание правды о том, что я приемная дочь. Весь этот коктейль смешивался с физической болью от раны в спине, полученной при взрыве, и с каждой минутой на меня все больше и больше накатывало желание умереть.
Артур же выдернул из этой пелены, переключил на другие эмоции, дал выплеснуться накопившейся злости. В этом он признался сам, когда уезжал на два года на военную подготовку в другую часть империи: