Иисус и его мир. Новейшие открытия - стр. 3

И наконец, недавно в Кейафе был найден датируемый X веком остракон, глиняный черепок с надписью, который убедительно свидетельствует об уровне грамотности, достаточном для того, чтобы записывать исторические события из жизни царей Иудеи и Израиля. Эта находка не доказывает того, что какие-то части книг Царств были созданы в ту эпоху, но говорит о том, что могли существовать – и, если принимать во внимание другие факты, существовали – такие записи, на которые опирались авторы книг Царств^>5. Не знаю, признают ли когда-нибудь минималисты свое поражение, но, думаю, большинство согласится, что для них настали трудные времена^>6.

Я бегло упомянул про те сложности, с какими столкнулись изучающие Ветхий Завет минималисты, поскольку это иллюстрирует, как опасно отрицать существование или говорить о неисторичности чего-либо только на том основании, что мы имеем дело с античной литературой. Нам стоит помнить о том, что раскопки проводились только лишь в 5 процентах всех библейских мест, причем в большинстве случаев это были лишь частичные раскопки. И на самом деле должны ли все древние повествования быть подтверждены археологическими доказательствами? Если мы будем требовать археологических доказательств прежде, чем начнем доверять нашим литературным источникам, мы сможем сказать об истории – и не только библейской – слишком мало.

С подобными проблемами столкнулись минималисты, изучающие Новый Завет, особенно личность и учение Иисуса и Евангелия. Некогда было модно утверждать, что титул Мессии Иисуса «Сын Божий», как его торжественно называли первые христиане, возник не под влиянием иудейской и ветхозаветной традиции (например, 2 Цар 7:14, Пс 2:2–7), а под влиянием греко-римского мира, где греческих царей и римских императоров величали сыновьями богов. Находка в четвертой кумранской пещере 4Q246, отрывка, содержащего два столбца арамейского текста, опрокинула эти представления. Автор этого созданного в I веке до н. э. текста ожидает прихода избавителя, который будет назван «Сын Божий» и «Сын Всевышнего». Исследователи признают, что это удивительная параллель к тем словам, которые прозвучали в евангельском рассказе о благовещении (см. Лк 1:31–35). Можно думать, что говорившие по-арамейски евреи, которые жили по меньшей мере за одно поколение до Иисуса, ожидали мессию, о котором можно говорить крайне возвышенным языком. Для того чтобы называть своего воскресшего Господа Сыном Божьим, первым христианам не обязательно было думать о соперничающем культе императоров.

На протяжении большей части XX века многие исследователи Нового Завета могли думать, что Иисус не считал себя Мессией; так о нем стали говорить ученики после пасхальных событий. Публикация источника 4Q521 заставила в этом усомниться. Данный фрагмент кумранской рукописи ожидает явления Божьего Мессии, которому будут послушны небо и земля. Когда этот Мессия придет, будут превознесены униженные, больные получат исцеление, мертвые будут воздвигнуты и бедные услышат Благую весть. Ученые немедленно поняли, что эти слова напоминают слова Иисуса, обращенные к находящемуся в темнице Иоанну Крестителю: «Пойдите, возвестите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают, и хромые ходят; прокаженные очищаются, и глухие слышат; мертвые восстают, и нищим благовествуется»