Ихтис - стр. 4
– Червей в яйце видел?
– Не в первый раз. У деревенских знахарок это популярный фокус. Можно птицу заразить, а можно скорлупу проколоть, посадить внутрь опарыша, потом воском запечатать. Слышала ведь, что она сказала? Мол, сейчас такого яйца нет, а к следующему ритуалу приготовит.
– А как же это? – Нина задрала блузку и продемонстрировала на животе зеленые отпечатки. – Говорят, если металл следы оставляет, это первый признак порчи.
– Это первый признак оксида, а не порчи. Ты, Нинель, в школе училась? Кресты у бабки медные. А медь от пота окисляется и темнеет.
Нина надула губы.
– А так хотелось поверить в настоящую деревенскую колдунью! Бабка Ефимия, порчу снимает, мужскую силу возвращает, бесплодие лечит, лад в семью приносит. А она даже не поняла, что мы не пара! – Нина, шутя, ткнула Павла в плечо. – А все ты, вредина!
– Работа такая, – Павел перекинул через плечо ремень. – Поехали, Нинель. Мне до обеда статью сдать.
Нина вздохнула, погладила оплетку руля.
– Одно радует, хоть на ком-то порчи нет. Ты передай племяннику.
Павел отвернулся к окну. Над избами лениво текла облачная река. Май в этом году выдался холодным и дождливым, и, верно, к вечеру снова зарядит ливень.
– Нет никакого племянника, – сказал Павел, не заботясь о том, слышит ли его Нина. – Брат это мой. Он умер десять лет назад.
2.Червоточина
Однажды фотокор Денис приволок аквариум на восемьдесят литров.
– Переезжаем, а жена против, – пояснил он. – Говорит, лучше кошку заведем. Ее хоть погладить можно.
Рыбки пугливо трепыхались в наполненном водой пакете. Мертвый меченосец лежал на дне, некогда ярко-алое тело обесцветилось, его плавники вяло пощипывал сом. На другой день после новоселья скончался гурами: повредили сачком. Зато остальные прижились и чувствовали себя неплохо в стеклянном мирке, приютившимся между кадкой с фикусом и затертым диванчиком. Старожилом аквариума был Адмирал – жемчужная скалярия. Поврежденный в драке глаз зарос бельмом, но рыба держалась королевой, величественно проплывая мимо пластиковых кораллов и вздымая плавник, будто потрепанный штормом парус.
Из всех сотрудников «Тарусского калейдоскопа» Адмирал особенно выделял Павла, и сразу подруливал к стеклу, стоило спецкору появиться в поле зрения.
– Чувствует родственную душу, – подшучивала Нина.
– Я просто не забываю их кормить, – отвечал Павел, но этим утром рыб кормила бухгалтерша Оля, и Адмирал недовольно прятался в искусственных водорослях, повернувшись к миру хвостом.
К обеду все-таки пошел дождь, и вскоре окна заволокло водяной пленкой, а здание редакции само превратилось в аквариум. Лампы изливались электрическим светом, теплым и тусклым, как в бане. Павел зажмурился, помассировал пальцами веки, а потом снова попытался прочесть фразу: