Ихтис - стр. 31
– Степан Черных?
Кирюха дернул рулем. «Уазик» вильнул, взметнулся из-под колес гравий, застучал дробно о днище. Туманом заволокло глаза, и Павел схватился за горло, чувствуя, что еще немного, и завтрак точно окажется на его новых шерстяных брюках.
– Осто… рожнее! – прохрипел он.
Машина выровняла ход. Кирюха зло стрельнул на пассажира карими глазами и резко сказал, будто пролаял:
– А ты, дядя, не спрашивай того, о чем сам знаешь!
И до самой деревни больше не проронил ни слова.
Лес поредел, в стороне, за стволами потянулась серая лента реки Полонь. Туман шапкой висел над водой, как пенка на молоке. Дорога пошла под уклон. И вскоре Павел различил сначала церковный шпиль, а потом и двускатные крыши, черными кляксами выступающими из туманной белизны.
– Приехали, дядя! – сказал Кирюха и затормозил у околицы. – Вторую половину гони, как договаривались.
Павел глянул в окно. Дома казались одинаковыми и недружелюбными. Не было на них ни номеров, ни названий улиц.
– А как же мне найти Центральную, пять? – спросил у парня.
Кирюха хмыкнул.
– Я разве в экскурсоводы нанимался? Уговор был – до деревни довезти.
Павел скрипнул зубами. Руки чесались отвесить пацану подзатыльник, как обычно поступал с Андреем отец, когда тот слишком уж кочевряжился, но после поездки еще мутило, да и ссориться с первым встреченным селянином не хотелось.
– Накину еще двадцатку, – пообещал Павел.
Кирюха покосился на деньги и сдался.
– Ладно. Только бабло вперед!
И с готовностью цапнул протянутые банкноты.
– Так где ты, дядя, остановиться решил?
– Улица Центральная, дом пять, – заученно повторил Павел.
Кирюха хохотнул по своему обыкновению:
– Хых! Это у вас, городских, номера да улицы. Без карты, поди, никого не сыщешь. А у нас все просто. Ты картам не верь, это при последней переписи дома нумеровали и названия раздавали. А было это, когда меня в планах у мамаши с папашей не было. Мы здесь все соседи, друг друга в лицо знаем. Ты имя скажи.
– У Матрены Синицыной.
– А, у бабки Матрены, – протянул Кирюха и снова завел мотор. – У нее все на постой остаются.
– А сейчас живет кто-нибудь?
– Не. Последние постояльцы неделю назад съехали. А дом у нее на краю деревни. До Захара рукой подать.
Кирюха вырулил на дорогу, но здесь уже трясло не так сильно, и Павел смог разглядеть деревню получше, а заодно сделать несколько кадров на выданную ему «мыльницу». Дома, одинаковые на первый взгляд, при ближайшем рассмотрении оказались совершенно разными: вот покосившийся, с облупившейся штукатуркой и просевшей крышей, вот совсем новенький, беленый, а на голубых ставнях нарисованы задорные петушки. В одном из дворов Павел заметил молотилку, а рядом с ней бесновался привязанный цепью пес размером едва ли не с теленка.