Их случайная пленница - стр. 34
– Так? Мы не обсуждали как долго я должна трогать. Может, уже хватит?
– Нет, кис. Давай, Кать, пять минут. Трогай, где и как хочешь.
Мужчина показательно устанавливает таймер, откладывает телефон подальше. Терпеливо ждёт, пока я начну что-то делать. А моя рука словно приросла к месту, не могу её сдвинуть.
Божечки-кошчечки, вот что мне с ними делать?
Вдох, выдох, задержать дыхание. Маленькая мантра, которая помогала мне перед экзаменами. Пока лёгкие жжет, я могу подумать, принять решение быстрее.
Первым делом я стараюсь слезть с Адама, неудобно сидеть на его коленях. Мужчина это позволяет, не пытается меня остановить, что немного добавляет смелости. И к чему мне прикоснуться?
Руки… Руки это ведь не страшно. Провожу по крупным запястьям мужчины, веду выше. До края футболки, из-за которой виднеются чернильные разводы. Интересно, что там нарисовано?
– Хочешь посмотреть на татушку?
Марк удивительно четко понимает мое желание, и я киваю без задней мысли. А потом злюсь на такую оплошность, потому что мужчина стягивает с себя футболку, отбрасывая подальше. Я же планировала просто рукав немного оттянуть.
Стараюсь не смотреть на тело мужчины, только на татуировку. Надплечье мужчины раскрашено черными линиями, которые складываются в странный заполненный узорами круг. Внутри немного пустого места, но напоминает что-то вроде старославянских символов.
– Погоди! – подскакиваю на месте, рывком поднимаюсь на колени, стараясь заглянуть на спину мужчины. Странные узоры уходят туда, складываясь в крылья. – Это ворон такой? А где его лапы?
– Не успел добить. Знакомый один бил, но у него машинка сдохла. Всё не дойду, чтобы закончить.
– И что это значит? Есть ведь какое-то значение, да?
– Ты лучше спроси, Кать, как он эту татушку бил. В каком состоянии бил и как решился.
– Завали, Адам, нахрен вспоминать? Бухой был, - выдает со вздохом, а потом подается вперед, вжимаясь своим телом в мою ладонь. – Давай, полапай нормально, кис. Тебе же хочется.
Упрямо не соглашаюсь, хотя Марк прав. Я никогда не видела татуировок в живую, вот такая у меня скучная жизнь. Среди знакомых никто не набивал, а я бы не решилась никогда.
– Но ты расскажешь мне всю историю, - выдвигаю своё условие.
– Как скажешь.
Марк пожимает плечами, когда я провожу пальцами по узорам. Удивительно, но рисунок почти не ощущается, а я ждала каких-то следов, как от шрама. Никакой выпуклости, если закрыть глаза, то и не заметишь, что здесь есть татуировка.
– Мы набухались тогда жестко, а Макс тогда учился тату делать. Машинку хреновую собрал, надо было учиться. Мы обмывали то, что его с универа погнали.