Их развратная девочка - стр. 24
Молодец, Мия! Как знала, что я никогда не напялю подобное на себя в такую погоду. Вижу, старалась. Если напялить на себя все это безобразие, то очки вписываются идеально. Выгляжу эдакой подшлюховатой девчонкой, которая собралась на отдых.
Может, это и к лучшему. Надеваю все. Даю себе минуту на вхождение в роль, натягиваю на лицо довольную улыбку и выхожу из машины легкой походкой, насколько это позволяет сделать шпилька.
Ловлю на себе взгляд оборотня, с которым должна войти в аэропорт. Имени его не знаю, но нам это ни к чему. Походкой от бедра иду прямо к своей жертве. Профессионал, ни один мускул не дрогнул на лице. Подхожу впритык и говорю.
– Ну что, милый, пойдем? – мурлычу, накручивая локон волос на пальчик.
А что это глазки у нас так блеснули?
Понравилась картинка?
Правильно говорят, мужчины любят глазами. Этот оборотень видел только раздавленную девицу, а сейчас перед ним обольстительница. Вживаться в роль, так до конца. Провела пальчиком по его груди, вижу, как дернулся его кадык. Прильнула вплотную к его стальному прессу, мужчина весь напрягся.
Не ожидал?
– Долго меня глазами пожирать будешь, милый? – последнее слово подчеркнула. – Пойдем, на самолет опоздаю.
Он еще раз сглотнул и кивнул своему напарнику. В одной руке держал сумку, а другой обнял меня за талию. Не сопротивлялась, милый рядом. У нас любовь до гроба. Так и пошли к дверям, они раздвинулись и впустили нас в водоворот людских голосов.
Как всегда, кто-то торопится, другие скучающе обводят взглядом толпу. Понять, кто простой пассажир, а кто наблюдатель, на мой скромный и непрофессиональный взгляд, невозможно. Чтоб не гадать, мы и устроили конспирацию.
Двинулись в самую гущу толпы, дикторы что-то говорили по громкой связи. Объявлялись посадки.
Мой телохранитель точно знал дорогу, шел уверенно, не забывая посылать мне сальную ухмылку. Отвечала ему приветливой улыбкой. Подошли к стойке. Нам мило улыбается девушка-сотрудник аэропорта. Протягиваю ей документы, снимаю очки.
И тут вступает в игру мой милый.
– Как я буду без тебя две недели? Конфетка, я же сдохну без секса, – притягивает плотнее к себе.
В нос бьет его одеколон, заставляя задержать дыхание, чтоб не стало плохо. Тошнота накрывает волнами, опускаю голову в изгиб его шеи. С виду мы прощаемся, а на самом деле пытаюсь сделать так, чтоб обед остался со мной. Кое-как справившись с тошнотой, поднимаю на него взгляд и воркую:
– Милый, тем слаще будет наше воссоединение, – провожу пальчиком по его губам.
Этот нахал, пользуясь положением, кладет свою лапу мне на попу. Знал бы он, каких усилий мне стоило не скинуть ее и улыбаться дальше. Глазами пытаюсь показать, чтоб не переигрывал, но он игнорирует меня.