Их невинный подарок - стр. 20
– … Наказания будут только хуже. Это понятно?
Не могу произнести ни слова. Прост киваю несколько раз, представив, что ещё придумают мужчины. Или если бы они действительно это сделали… Искали бы меня у подруг, вытащили у всех на глазах.
– Так ответь на вопрос, красивая.
– Черные стринги, - выдыхаю, стараясь не сгореть от смущения. – Просто…
– Просто жалкие веревочки, которые ничего не прикрывают. Или ты надеялась, что кто-то заметит это на приеме. Проверит?
– Нет!
Меня колотит от того, что Клаус касается моего белья. Проводит по лону, скрытому за тонкой тканью. Словно действительно проверяет, насколько трусики ничего не скрывают.
Мужчина ведет вниз и вверх, едва надавливая.
Касается между ног, где влажно и жарко. Раскатывает мою смазку по клитору, вниз ведёт. Касается самого входа, а я не могу его остановить. Только не сейчас, не в эту секунду.
Надавливает, но не входит. Дразниться, распаляет, а затем замедляется, выжидая моего стона. Снова и снова, пока я не начинаю трястись, хватаясь за Ника. Меня колотит, незнакомые чувства накрывают с головой.
Ник касается моего лица, разворачивает к себе. Я каждой клеточкой чувствую тепло его рук. Разрываюсь между ощущений. Как мужчина мягко касается губ, обводя контур.
И как Клаус касается так же мучительно-медленно. Словно распаляет огонь внутри, заставляет задыхаться от ядовитого дыма. Теряю голову от этих касаний, не могу ничего произнести.
Только ловлю губами воздух, стараюсь выжить.
Ладонь Ника сползает ниже, обводит ключицу и касается груди. Сквозь платье, не сжимая и не давя. Просто трогает, снова с проклятой приставкой «едва».
Эта невесомость убивает, скручивает нервы. По телу пускают электрические разряды, от которых сердце останавливается. Внутри всё сгорает от этого, все провода и предохранители.
Я чувствую, как между ног становится влажно. Неправильно, аморально и порочно влажно. Страшно, что и Клаус это почувствует. Но вместо этого мужчина прекращает пытку.
Стягивает мои трусики полностью, оставляя их на щиколотках. Свожу колени, стараясь прикрыться. Моё платье задрано, белья нет. И мужчина может увидеть…
– Приподними ножки, красивая, нужно избавить тебя от этого, - выполняю приказ, после которого Ник обводит вышивку на груди. Останавливается аккурат после горошинки, задевая её. – Можешь ведь, когда хочешь. Это побудет у меня.
Клаус прячет мои стринги в карман, показательно-медленно. Чтобы я смогла заметить маленькое пятнышко влаги на них. И поняла, что все это заметили.
Резко сажусь, спуская ноги вниз. Меня трясет, словно в лихорадке. Температура точно под тридцать, а внизу всё пульсирует, не хватает чего-то, чтобы успокоиться.