Их любимая злодейка - стр. 12

Эльф поджал губы. Заметил моего усердного массажиста, не прикрытого даже этой жалкой тряпицей, и покраснел.

— Только жена может видеть эльфа раздетым.

Я не стала напоминать, что он и его собратья были привязаны к скале топлес. Не нравился ему наряд Тарзана — и ладно. 

— Хорошо, — кивнула я. — Носи, что хочешь.

Эльф моргнул, удивлённый. Словно собирался долго, упорно настаивать и не ожидал, что с его требованиями тут же согласятся.

Растерянный, он кивнул, демонстративно швырнул набедренную повязку одному из наложников и отправился в свою комнату, печатая шаг, будто на плацу.

Тем временем руки массажиста скользнули выше, погладив меня под коленом. Во взгляде мелькнуло тёмное, ничем не замаскированное желание. 

Нет уж, красавчик. Не имею я привычки делить постель с первым встречным. Всё, хватит! В твоих услугах я больше не нуждаюсь. По крайней мере, сегодня.

Я отказалась от искушения поплескаться в разноцветном джакузи размером с половину футбольного поля и попыталась отыскать дорогу в свои комнаты.

Проклятый замок оказался лабиринтом похлеще одинаковых улиц Тимока. Коридоры, коридоры, коридоры. Двери, двери, двери. Лестницы, лестницы, лестницы. Спустя полчаса бестолковых блужданий я раздражённо привалилась к одной из стен. Пока в голове не ощущалось присутствия Кхалэ — а бывало такое редко — я решила поразмыслить над сложившейся ситуацией.

Ведьма совершенно точно что-то скрывала.

Как я погибла? Кто мой муж? Где он? И почему прячется от меня?

Уйма вопросов.

В смерти моей мне чудилась ужасная тайна. Иначе зачем было наводить вокруг неё столько тумана? 

О загадочном супруге я и вовсе думала каждый раз, когда укладывалась спать. Представляла его внешность, черты характера. Нашу встречу. 

Сивер. Красивое имя. Кхалэ сказала, что оно переводится как «могучий северный ветер».

Я повторяла про себя: «Сивер, Сивер», — и внутри  сладко сжималось.

Вздохнув, я направилась дальше, к очередной лестнице.

И застыла будто громом поражённая. 

Я не помнила ничего о своей земной жизни. Ничего! За последнюю неделю ни разу не подумала о доме, о родителях.

Чёрт. 

Их лица… 

Имена…

Я забыла.

Не может быть! Не может такого быть! Не могла я за неделю забыть, как зовут родителей, как они выглядят!

Но сколько бы я ни рылась в памяти...

Пусто. Чёрная дыра.

Кем я работала, чем жила до того, как оказалась тут, — воспоминания стёрлись будто ластиком.

Кхалэ! Проклятая ведьма! Она что-то со мной сделала! Затуманила разум и…

«Два часа на Хароне равны тридцати годам на Земле».

О Господи…

Сколько я здесь пробыла? Неделю…

Я тяжело осела на пол, рухнула, затряслась.