Их любимая - стр. 73
Снаружи хлопнула дверь, и я вздрогнула, распахнула ресницы. Муж появился на пороге с таким мрачным лицом, словно его там взаперти держали годами, и вот он вырвался на свободу. Дима сбежал по ступенькам. Рывком открыл дверцу моей машины и сухо спросил:
- Где была?
- В офисе, а потом в парке, - оглянулась на сына. - Гриша набегался и уснул. Может, перенести его...
Засобиралась выходить, но муж так шандарахнул дверью, что едва пальцы мне не прищемил. Он обошел машину. Молча забрал на руки спящего Гришу и двинулся в дом.
- Телефон разрядился, - сказала виновато, скользнув следом за ними к крыльцу. - Я не сразу заметила. Когда домой собиралась хотела тебе позвонить. А сотовый не работает.
- Хватит врать, Маргарита, - отозвался он с раздражением.
- Почему я вру?
Зашли в дом. Дима понес Гришу наверх, а я замешкалась в холле. Справа висит огромное зеркало, и мое отражение в нем искажено, как в комнате страха, гладкую поверхность рассекает сеть трещин, словно в зеркало чем-то швырнули с размаху.
- Что тут было? - напряглась и следом за Димой шагнула на лестницу. Пока была в офисе удалось голову забить работой, а после мы с сыном гуляли, и я тоже смогла отвлечься. Сделать вид, что ничего не происходит и не было того скандала на дороге. После которого мы с Севастианом больше часа проторчали на остановке.
Я ведь поверила, что Северский, всерьез предлагает уехать с ним. Не шутят такими вещами, да и нельзя врать и при этом смотреть так честно, с надеждой. Он хотел забрать нас с сыном, а я хотела согласиться.
Дура. Это самоубийство. Сколько еще я буду танцевать на проклятых граблях?
- Иди в спальню, - приказал Дима, когда уложил Гришу на постель.
- Его раздеть надо, - попыталась поспорить, но муж накрыл сына одеялом и двинулся на меня, подтолкнул в коридор.
- Потом.
- Ты теперь всегда так будешь? - спросила, сдерживаясь. Изнутри злость поднимается на это его обращение, словно нельзя иначе. - Пихать меня, разговаривать, как с преступницей?
- А кто ты, Марго? - он открыл дверь в мою спальню. - Неверные жены тоже в своем роде преступницы.
- Да с чего ты взял-то? - резко развернулась. Я сама слышу, как мой голос дрожит, но сделать ничего не могу, перед глазами разбитое зеркало и я догадываюсь, для этого провидицей быть не нужно.
Севастиана я послала. И он приехал сюда. Они с Димой поругались...
- Если бы ты не давала поводов - шлялись бы твои родственнички в наш дом? Еще и побитые. Друг друга разукрасили, из-за тебя? Я просто не понимаю, откуда в них столько наглости, почему они думают, что им это позволено? Я твой муж или клоун? Я похож на клоуна, Маргарита? - он говорит спокойно, но чувствую - взорвется вот-вот, его глаза блестят от возбуждения, и я теряюсь.