Игрывыгры - стр. 3

Пока девушка располагалась на водительском месте, он обошел машину по кругу. Лужа оказалась громадной. Чтобы толкать, нужно залезть по колено.

На Михаиле как по заказу были высокие резиновые сапоги. Бездарной ночной вороне его само провидение послало.

– Заводи. Выровняй колеса.

– Как?

– Прямо! У тебя автомат?

– Что?

– Коробка, говорю, ручная или автомат? Механическая или автоматическая? Коробка передач… Ну, рукоятка между кресел с цифрами или буквами?

В направленных на него глазах воссияло великое облегчение.

– А-а! Автомат. А что?

– Тогда подгазовывай потихоньку.

Где-то в подбрюшье завязшей махины хрюкнула отлипшая грязь, и стальная свиноматка выползла из месива. Одновременно помощника обдало мокро-грязной изморосью. Забрызгало все: халат, лицо, ноги…

– Извините пожалуйста… я случайно… я не хотела…

– Да понимаю, чего уж.

Девица обежала освобожденное средство передвижения, в глазах вспыхнуло облегчение, как после посещения туалета, если туда несколько часов не пускали.

– Вы врач?

Она обернулась к облеопарденному Михаилу. Глядя, как его недавно белые рукава оттирают с лица, ног и прочего знаки хищного отличия, девица смутилась и добавила, не успев получить ответ на первый вопрос:

– Вас подвезти?

Вот и хорошо, что не успела.

– Да, если не затруднит.

Салон сверкал, Михаилу пришлось постараться, чтобы не коснуться поверхностей запачканным фронтом. Дверца захлопнулась, прозвучал адрес, в ответ юная водительница поморщила лобик.

– Не близко, – сказала она. – Другой конец города.

– Если не по дороге…

– Перестаньте, я не о том.

Двигатель злобно рыкнул на хозяйку-неумеху, машина сначала задумчиво, затем все более резво поскакала в сторону широкого проспекта. Именно поскакала. Тряска по ухабам не давала говорить, каждая челюсть жила своей жизнью, головы стремились сыграть со стеклами в футбол по бразильской системе.

Вскоре ямы сменились дребезгом укатанного проселка, а гравий в свою очередь – шуршащим раем. Прыгающие глаза смогли сосредоточиться на чем-то одном, а когда заметили, где сосредоточились, пришлось срочно уводить их вправо и, для безопасности на будущее, подальше в окно.

Вокруг – лепота. Мечта таксиста. Тишь да гладь, и никаких гаишников. Хоть гоночную «Формулу» проводи, никому не помешаешь… кроме спящих зрителей. Освещенные тоннели улиц походили на лабиринт, где в одном из поворотов игрока ждет тешащий тщеславие приз. Михаил любил ездить ночью. Машины у него никогда не было (если не считать службы в армии, но здесь речь идет о личном предмете гордости), и под словом «ездить» он понимал быстрое передвижение в любом виде транспорта, которым управляют другие. Сейчас его организм лихо перемещали в пространстве так, что душа не поспевала, движение шло в нужном направлении, лучшего нельзя желать.