Игры взрослых людей - стр. 33
– Валечка, здравствуй! Скучаешь?
– Здравствуйте, Ванда Казимировна.
– Зачем ты в этот уголок забилась? Кругом мусор, ветрено… Ой, а что ты пишешь, не стихи, случаем?
– Письмо подруге.
– Замечательно. Нынче эпистолярный жанр совсем в загоне, а ты, я смотрю, следуешь традициям. Или твоя любовь к слову из будущей профессии вытекает? Скоро защита диплома?
Слово за слово, Ванда Казимировна втянула девушку в беседу. Потом они покинули холодную скамейку и неспешно двинулись по спирально закрученным аллеям. Валерия вдруг почувствовала, как ей легко и непринужденно в обществе этой пожилой женщины. Тетя и бабушка не понимали ее, все время за что-то пилили, чему-то бесконечно учили. А Ванда Казимировна если и учила Валю-Леру, то только на работе, охотно сообщая новенькой нужную информацию. А сейчас разговор коснулся моды. Женщины, пожилая и молодая, охотно обсуждали одежду на проходящих мимо девушках. Валерия призналась, что немного шьет. Ванда Казимировна – что занималась этим раньше, когда в магазинах не было выбора.
– Выбор-то сейчас есть, для тех, у кого денег много, – возразила Валерия. – А мне просто приходится этим заниматься. Хотя я шью с удовольствием.
– А зайдем ко мне, Валечка. У меня куча модных журналов и выкроек есть.
Валерия охотно согласилась. По пути Валерия незаметно для себя разоткровенничалась. Рассказала о сближении с Костей, тем более что мастера по ремонту аппаратуры Ванда Казимировна знала тоже. И вдруг, чуть замявшись, спросила:
– Ванда Казимировна, на ваш взгляд, Костя достойный человек?
– Селезнев, несомненно, человек порядочный, Валечка. Но главный вопрос для каждого, кто собирается соединить свою жизнь с другим человеком: подходит ли он тебе. Подходите ли вы друг другу?
– А как узнать, подходим ли?
– У вас должны иметься общие недостатки и уникальные достоинства.
– Как это?
– Возьмем, для примера, такое чувство, как ревность. Ты ревнива?
– Не знаю.
– Ладно. Допустим, один из пары ревнив, но только один. Тогда что остается другому? Правильно – страдать от незаслуженных подозрений и оскорблений.
– А если оба ревнивы?
– Тогда постепенно наступит равновесие в отношениях. Представь: один обвиняет, а другой не оправдывается, а тоже выступает прокурором. В итоге каждому станет скучно ревновать.
– А я слышала, ревнует, значит, любит.
– Поживешь с мое, Валечка, возможно, изменишь мнение. В искренней взаимной любви никогда нет места ревности. Ревность – это невроз.
– Но бывают и реальные поводы для ревности, разве не так?
– Я говорю о бессмысленной ревности.
Беседа укоротила путь к дому Ванды Казимировны, и скоро Валерия оказалась в ее квартире. Хозяйка сразу взялась готовить ужин, предоставив гостью самой себе. Валерия с любопытством осматривалась. Прихожая, кухня, три комнаты. В комнате за закрытой дверью вместе с женой жил сын Ванды Казимировны, Станислав. Тот самый, что работал главным редактором и предложил через мать корректорскую халтурку для Валерии. Но сейчас ни его, ни супруги дома не было. Две другие, сугубо смежные комнаты были открыты взору Валерии. В маленькой стояла кровать, очевидно, комнатка служила спальней хозяйке. Другая, большая комната, где сидела сейчас девушка, больше походила на библиотеку – все стены закрыты стеллажами с книгами. В углу, на письменном столе, громоздился компьютер. От созерцания Валю-Леру отвлек голос хозяйки: