Игры викингов - стр. 37
И шагнул в сторону, освобождая здоровяку дорогу.
Но тот в драку не спешил: размышлял.
Минуты две, не меньше. Его никто не торопил. Даже сыновья его вели себя тихо.
– Я передумал, – наконец сообщил Олаф. – Твои слова о вмешательстве богов показались мне более вескими, чем раньше. И я теперь вижу, что без их помощи твой дренг не смог бы победить моего сына, возвращавшегося с добычей из многих виков, искусного в ратной пляске и могучего, как я сам. А раз не люди, а боги решали, кому победить, то не мне с ними спорить. Я отказываюсь от мести и выкупа и признаю хольмганг, в котором твой дренг Сандар победил моего сына, чистым! Асы слышат меня!
Последние слова он гаркнул с такой силой, что компания воронов, с понятным интересном наблюдавшая за человеческими разборками, сорвалась с места и с карканьем закружилась над людьми.
– Боги услышали, – констатировал Хрогнир-ярл, и инцидент был исчерпан.
Грести не пришлось. От всякой тяжелой работы Санёк был освобожден. До выздоровления. Собственно, наступить оно могло очень быстро, но Санёк пользоваться регенератом не стал. Мало ли как отнесутся викинги к чудесному исцелению раны… Которая к тому же прекрасно заживала и без внезонной медицинской помощи. Санёк на всякий случай обработал ее при следующей перевязке мазью с антибиотиком. Не помешает.
Освобождение от работ было тоже по-своему приятным. Можно было без помех любоваться красотами дикого мира, учиться у кормчего Кетильфаста определять отмели по цвету воды и возможные места «парковки» драккара по характеру прибоя. И в общих боевых тренировках Санёк тоже участвовал, но с учетом «ограниченной годности» – без активных действий, исключительно в защите. Держал щит в общем строю.
После победы в хольмганге отношение к Саньку в хирде изменилось. Прежде он формально относился к группе «новобранцев», а из матерых викингов к общению с ним снисходили только Сергей (это понятно), Словении Дахи и Кетильфаст, который скорее не общался, а присматривал за Саньком. Теперь же его, без лишних слов, приняли в «команду ветеранов». О том, что Санёк специально «отдал» руку, догадывался только Сергей Сигар, тоже в свое время прошедший школу Мертвого Деда. Остальные «обыгрыша» не видели, зато видели проявленное Саньком мужество и волю к победе. Раненный более сильным противником, он не растерялся, не запаниковал, а сработал как и подобает воину. Воспользовался оплошностью Кнута, посчитавшего, что победа у него в сумке, и, игнорируя боль, раненой рукой всадил меч в шею Костедробителя.
Именно так трактовал победу Санька Кетильфаст, когда проводил с молодежью урок теории.