Игры с адреналином - стр. 25

Увы! Нет этого ничего. Что не удалось растащить и разгромить в 1917–1918 годах, прикончили в 1990-х. Только называется это теперь не «экспроприация», а «капитальный ремонт».

Однако – всё равно. Здесь, как я уже писал в других своих рассказах, аура великолепная, природа тиха и очень располагает. Да и с друзьями хочется повидаться. После моего отъезда в Париж я вот уже лет шесть или более не видал своих дачных и банных сотрапезников. А видать и сказать им разные добрые слова надобно: ведь они послужили прототипами героев моих рассказов. И герои эти, да и сами рассказы, что лукавить, пользуются приятным для автора вниманием. «Что и требовалось доказать», – как говорила наша школьная алгебраичка, ставя нам очередную двойку.

Друзья мои, как и я, уже давно на пенсии, но живут активной, как раньше говаривали, общественной жизнью. То есть в том смысле, что «ничто человеческое им не чуждо».

План мой был прост. Рядом с абрамцевским музеем в моё отсутствие появилось два здания, добротных. Оба – напротив друг друга. Названия были одинаковы – «Галерея». Одно – ресторан с претензией. Другое – гостиница.

Но в этот мой приезд в этой самой гостинице вывески я уже никакой не увидел, а блестели на зимнем солнце прекрасно начищенные медные таблички. Я, безусловно, внимания на всё это не обратил. Мне гостиница была ни к чему. Хоть я и без звонка, вроде даже инкогнито, но знал, что приют у друзей найду.

Поэтому я решил начать свой «трудовой день» с завтрака в «Галерее», а к обеду уже подъехать или к Вольдемару Нейштадту, или к Арсену Розентулеру. Кого-нибудь, думал я, застану. Они – домоседы, да зимой не очень-то и побегаешь.

Сел я к столику у окошка, видом на другую «Галерею», ту, что без вывески, заказал для лёгкости кофию да булочку, огляделся по залу и – огорчился. Весь ресторан был сделан под «абрамцевские» мотивы. Но, как это почти всегда бывает, халтурно. Картины на стенах просто расстраивали. «Демон» Врубеля выглядел как замерзший купальщик, вышедший из холодных вод Вори. А одежду-то украли. Отрок Варфоломей у Нестерова просто больной лёгочным, очевидно, заболеванием мальчик. А «Девочка с персиками» Серова чем-то до того расстроена, что уж никак не о персике здесь речь. Может, персик испорчен или что другое. Печально. Да что делать? Видно, копировщик хорошо поладил с владельцем ресторана.

Жизнь есть жизнь.

Я равнодушно поглядывал на роскошные авто, толпящиеся у здания напротив, на воробьёв, занятых своим пропитанием, на собак, вышедших в зимнее утро унюхать что-нибудь у ресторана.