Игры Огня - стр. 8

После очередного нападения троих воспитанников с целью «вдолбить немного разума», Игорь сплевывал и смывал кровь в туалете. Боль утихала при воспоминании о лежащих без сознания «учителях». Тогда-то и зашел Анатолий Бойцов. Боец. Повезло же родиться с такой фамилией и получить такое погоняло. А у Игоря что – «Теплый», или же из-за постоянных синяков – «Фара».

– Ты как?

– Ты ссать шел? Вот и вали, не хер соваться не в свое дело.

– Ладно, не залупайся. Я не враг тебе, – протянул руку темноволосый парень.

Игорь сначала не понял, что в руке у парня какая-то тряпка, но потом узнал в этой тряпке полотенце. Личное. Вафельное, но личное. Такое не доверяют другим, во избежание переноса кожных заболеваний. Полотенцем Фары давно уже подтерся один из лежавших на полу, но тот своё получил. Теплов взял полотенце и нехотя пожал протянутую руку.

Заморозка

Молодые люди покачивались в автозаке. Трое охранников угрюмо молчали по другую сторону решетки. Для них это ежедневная работа – сопровождать людей к месту наказания. Хароны земной тверди, перевозчики душ. Лица красные, осоловевшие от жары, всем троим здорово за тридцать. Судя по загорелой, обветренной коже, которая у воротника переходит в белый цвет, все трое заядлые рыбаки. Может, поэтому сейчас молчали, уставившись в никуда? Будто смотрели на солнечных зайчиков, скачущих по водной ряби, и ждали заветного нырка поплавка.

Заключенные тоже не отличались болтливостью. Каждый думал о своём. В железном фургоне жарко, как в финской сауне, пот струйками стекал по спине, выступал на лбу и обжигал шею. Пахло рвотой, запах хлорки раздражал слизистую, бензиновые ароматы довершали ароматы неволи. Игорь то и дело утирался, сосульки слипшихся волос неприятно щекотали кожу. Анатолий откинулся назад и на выбоинах бился затылком о металлическую стенку фургона.

Люминесцентные лампы моргали светом на замызганные скамьи, на второй доске справа нацарапана надпись: «Здесь ехали свободные люди!» Игорь задумчиво водил по буквам пальцем. Что будет дальше? Судьба свиной головы, которая печально смотрит из морозильной камеры и ждет, когда её разделают на куски?

Здесь ехали свободные люди!

– Ай сссс… Ну и вляпались же мы! По самое не хочу, – выругался Боец, когда на крупной яме основательно приложился затылком.

Игорь вздрогнул, вырвался из тягостных дум. Зеленоватые рыбьи глаза уставились на сидевшего напарника. Тот смотрел в ответ тяжело и мрачно. Так, бывало, глядел напившийся отчим, перед тем, как Игорь начинал своё «падение с лестницы». Фара поежился от едкого воспоминания, передернул плечами – в душном фургоне повеяло холодком.