Игры мажоров. "Сотый" лицей - стр. 8
Но я отмолчалась, и маме пришлось уступить.
— В нашем лицее работают прекрасные высококвалифицированные учителя… — голос директрисы звучит торжественно-победно.
Это правда, мама три раза ходила на собеседование, потом ее проверила служба безопасности. И после всего с ней еще лично встречались владельцы лицея Волынские.
Как будто ее не учителем английского языка брали, а готовили в секретные агенты.
Линейка скоро закончится, у меня от страха потеют ладони. Вытираю об широкие штанины, но они снова становятся влажными. Я не трусливая курица, но я боюсь.
Не боюсь быть аутом. Не боюсь мажоров. Не боюсь требовательных учителей и сумасшедшей нагрузки, которую тут обещают на каждом шагу.
Я боюсь встретиться с ним. С тем, кто уже два месяца прочно засел в голове. Боюсь и одновременно жду нашу встречу.
Голос директрисы вдруг становится вполне человеческим, там даже сквозят плаксивые нотки:
— Пусть знания, полученные в нашем лицее, станут прочной основой для дальнейшего образования, а умения и навыки помогут вам во взрослой и самостоятельной жизни!
Хлопаем в ладоши. Наконец-то закончились нудные пустые речи. Над площадкой поднимаются гроздья из желтых воздушных шаров — их уже давно не выпускают в небо. Школы и лицеи страны борются за экологию.
Шары красиво колышутся колоннами вокруг входа в лицей. Звучит музыка, все живо переговариваются, разбиваются по группкам и направляются в здание. Внезапно становится тихо.
Над желтыми колоннами всплывают два больших шара — фиолетовый и красный. Алька меняется в лице. Лицеисты переглядываются, в направленных на шары взглядах замечаю интерес, волнение и, кажется, зависть?
— Игра, — шепчет Алька, прижимая ладони к щекам, и беспомощно оглядывается вокруг.
У нас у обоих одновременно пиликают телефоны. Достаю свой, свайпаю. Вокруг меня парни и девушки лезут в карманы и сумки. Почти весь лицей пялится в телефоны.
Залипаю на экран. В мессенджере висит сообщение от безымянного пользователя.
«Открыть».
На фиолетово-красном фоне всего два слова:
«Игра начинается».
***
— Ребята, в нашем классе новенькая. Маша Заречная, прошу любить и жаловать! — кураторша Елена Игоревна подталкивает меня за плечи, и я оказываюсь в центре класса.
Ощущение, будто стою голая. Чувствую на себе оценивающие взгляды под шепотки одноклассниц. Так и подмывает поднять руки и покружиться, чтобы им было лучше видно.
Алька смотрит сочувствующе, лица двух остальных аутов ничего не выражают. Спортсмен Каменский, явный пофигист, равнодушно отворачивается к окну. Севка в очках, как и я, за ними ничего не поймешь.