Игры мажоров. Хочу играть в тебя - стр. 58
Мне надо переварить то, что я увидела и услышала. Топольский никогда не устраивает вечеринок, потому что на дух их не переносит. Прикольно, да? Я не перенеслась случайно в параллельную реальность? Большего бреда я еще не слышала.
Но то, что Никита сегодня ведет себя очень странно, факт. А раз он нам выделил целую комнату, то почему ею не воспользоваться?
Однако стоит подняться на этаж, слышу глухую ругань. Голоса Лии и Топольского, они ругаются. И ругаются рядом с нашей комнатой.
Подхожу к своей двери и замечаю, что дверь соседней комнаты приоткрыта. Голоса слышатся оттуда, и слышны они гораздо лучше, чем от лестницы.
— Ты запер меня здесь, не разрешаешь никуда ходить. Почему? — доносятся до меня сдавленные рыдания. — Почему ты так ведешь себя со мной?
— А чего ты ждала? — судя по тону, Никита злой как собака. — Это не я себя тебе предложил.
— Но я люблю тебя, Кит! — выкрикивает она, и у меня сердце вылетает из груди. И влетает обратно, потому что в ответ раздается вымученное:
— А я не люблю тебя. И ты это знала. Знала, Лия, и все равно взяла этот ебучий браслет. Так что сиди в своей комнате и не высовывайся, поняла?
***
Сказать, что я в шоке, не сказать ничего. И мне даже не стыдно, что я подслушиваю. Мало того, я даже подглядываю. Не могу сдержать любопытство и подхожу ближе к приоткрытой двери так, чтобы их было видно.
Никита стоит спиной на расстоянии протянутой руки. Лия пытается повеситься ему на шею, но он удерживает ее на расстоянии.
— Ты не можешь так со мной поступить! — выкрикивает она, толкая его в грудь. Но он даже не покачивается, зато сама Лия чуть не падает. Она плачет, размазывая по щекам пьяные слезы. —Почему ты сначала столько себе позволял со мной, а теперь даже в свою спальню войти не разрешаешь? Зачем ты согласился? Отдал бы меня им! А теперь изображаешь порядочного...
— Я уже говорил тебе, Лия, я не знал. Ты вела себя как шлюха. Если бы ты сразу сказала, я бы не стал тебя трогать, — Топольский отвечает, сцепив зубы, и я получаю новую порцию шока, потому что в его голосе чудится что-то очень похожее на раскаяние. — И я не хочу быть твоим первым. Мне это не нужно.
— Зато мне нужно, Кит, пожалуйста! — лепечет Лия, вытирая слезы. Она снова пытается его обнять, но Никита сводит за спиной ее руки, и ей остается только беспомощно дергаться. При этом она с трудом держится на ногах. — Пожалуйста, я прошу тебя, ну что тебе стоит? Иначе я сниму этот браслет, вот увидишь...
— Нет, Лия, ты этого не сделаешь, — теперь он говорит с ней как с больным ребенком. — Ты просто не представляешь, что тогда тебя ждет. А так досидишь в моем доме до конца триместра, потом начнешь с кем-то встречаться, и дальше делай что хочешь.