Игрушки для императоров. Иллюзия выбора - стр. 32
Я перевел взгляд на его погоны. Капитан-лейтенант. Она же – майор, причем майор госбезопасности. Вот они, уставные уколы, для обывателя мелочи, а знающие люди поймут.
Катарина смерила его презрительным взглядом:
– Сеньор комиссар, я забираю задержанного. Вот документы о его переводе.
После чего протянула пластиковый пакет.
Комиссар бегло пролистал бумажные листы, иронично улыбнулся и вернул их обратно.
– Прошу прощения, сеньора, но боюсь, это невозможно.
– Простите? – Лицо Катарины вытянулось в удивленную мину.
– Я говорю, сеньора, эти бумаги не являются основанием для перевода подозреваемого. Во всяком случае, для меня. Гвардия не подчиняется ни вам, ни департаменту безопасности, основанием для перевода может являться только приказ моего собственного начальства либо подпись королевы. Безусловно, у вас есть бумага с подписью королевы?
Катарина прошептала нечто нецензурное.
– Сеньор, мне кажется, кое-чего не понимает. Эти бумаги обязательны для исполнения. И для вас, и для вашего начальства. Для всех.
Ответом ей стала победная улыбка.
– Мое начальство – возможно. Спорить не буду. Но я – нет. Я исполню приказ о переводе подследственного тотчас же, как получу его, но получу от того, кто имеет право таковой мне отдавать. Прошу прощения!
Вот подонок! Нашел лазейку! Тут я не выдержал:
– Позвольте, сеньор комиссар, ведь вы только что сказали, что меня вообще освобождают! Что фирма отзывает все заявления сотрудников!
Катарина посмотрела на меня с удивлением. Этого она не знала. Странно. Комиссар развел руками:
– Прошу прощения, сеньор, они передумали. Дело будет заведено.
Я сжал от злости кулаки. Сволочи!
На лице Катарины застыло недоумение. Не трагедия, не растерянность – недоумение. То есть он в своем праве. Она найдет управу, как же иначе, подключит всех, кого можно, однако этот раунд не за ней. Ее растерянное лицо было мне как бальзам на душу, каюсь, но проблема имела и иную, более важную сторону: корпус не всесилен. Над этим стоило задуматься.
Я верил в обратное, знал, что это так. Может, королева и марионетка в чьих-то руках, но в повседневной жизни страны, скованной вековыми цепями традиций, ей позволено многое. А все, что позволено ей, можно и ангелочкам. Так я считал до сего дня, а вместе со мной и вся планета.
Тут же я пришел к еще одному выводу. Какой-то вшивый офицер гвардии, следователь, ставит палки в колеса офицеру корпуса? Телохранителю королевы? Представителю пусть и не всемогущей, но находящейся над законом структуры, бойцам которой позволено почти все? Не стоит недооценивать ангелочков, это чревато, и Виктор Кампос не может этого не понимать. То есть за порогом этого заведения идет самая настоящая война.