Игрушка жестокого шейха - стр. 11
Пока двигаюсь в сторону гостя, стараюсь скрыть брезгливость на лице. Он может счесть это оскорблением, и я даже представить боюсь, какое наказание придумает этот извращенец.
Преодолевая себя и отвращение, опускаюсь на колени. Этот подонок вытягивает руку, я беру ее своими ладонями и, опустив голову, касаюсь губами толстых пальцев. Сглатываю, чтобы меня не стошнило прямо ему на руку.
– Какая послушная девочка, – довольно скалится он. – Ступай, тебя уже подруги заждались. – Вскидываю голову, испуганно глядя на гостя. – На сегодня игра окончена, милая. Встретимся на следующей неделе.
Кивнув, молча поднимаюсь и оглядываюсь в поисках туники. Она ошметками валяется на полу. Но как только я делаю шаг к одежде, охранник наступает на нее грубым сапогом.
– Так иди, – командует он.
Разворачиваюсь и, прикрывшись руками, быстро передвигаюсь по коврам, оставляя на них кровавые следы. Как же хочется помыться! Взять мочалку погрубее и чуть ли не снять верхний слой кожи, в который, кажется, въелась вся эта грязь и мерзость.
У лестницы меня перехватывает второй охранник с автоматом наперевес и, схватив за локоть, буквально волочет вниз. Я запинаюсь, сбиваю ноги о каменные ступени, но он ни на мгновение не сбавляет шага. Проводит меня по коридору и, толкнув тяжелую дверь, практически зашвыривает меня внутрь.
Я опять в том помещении, куда попала сразу после похищения.
Выискиваю глазами своих подруг и тороплюсь к ним. Алина отрывает кусок ткани от своей туники. Поднимает голову, и ее глаза расширяются. Но она не спрашивает, почему я голая. Судя по всему, от этих подонков можно ожидать чего угодно, и она это знает.
– Давай перевяжу, – произносит она, и я только сейчас замечаю, что с руки смуглянки капает кровь.
Алина прикладывает к ране ткань и начинает заматывать. Та шипит и кривится от боли.
– Как так получилось? – спрашиваю.
– Тигр выбил первый факел из ее руки, – отвечает Алина.
– Эй! Кто из вас умеет танцевать? – спрашивает охранник от двери, и мы все переводим на него взгляды. Я замираю и не дышу, как будто в противном случае у меня на лбу появится неоновая надпись “Хорошая танцовщица”. – Что, никто не умеет? – Обводит суровым взглядом оставшихся в живых. – Тогда вы двое пойдете.
Хватает двух девушек, которые стоят ближе всех к двери, и под их стоны и всхлипы вытаскивает из помещения.
– Остальные на выход! – рявкает второй охранник.
Мы разворачиваемся и плетемся на выход из комнаты. Нас осталось всего шестеро, двоих из которых забрали. Смуглянку трясет, и она придерживает поврежденную руку.