Игрушка Ворона - стр. 23

Мужик внимательно наблюдает за мной и, кажется, в его глазах мелькает чувство брезгливости. Мне на это плевать. Я просто хочу нормально пожрать.

— Где мои друзья? — спрашиваю с набитым ртом.

— Кажется, мы договорились, что вопросы здесь задаю я.

— Если вы мне не ответите, то я вам ничего рассказывать не стану, — проглатываю еще один кусок мяса, почти не прожевывая его. В горле на миг становится больно, но потом эта боль быстро проходит.

— Они сейчас тоже обедают.

— Так чего же вы от нас хотите? — облизываю пальцы, наплевав на то, что они грязные.

— Значит, ты утверждаешь, что твоя шайка не имеет никакого отношения к бомбе в моей машине? — мужик внимательно смотрит мне прямо в глаза.

— Да. Это просто тупая случайность.

— Очень хочется в это верить. Тогда расскажи-ка мне, как это вы втроем докатились до такой жизни? — мужик закидывает ногу на ногу, а руки прячет в карманах своего расстегнутого пальто.

— Вас действительно это интересует? — я бы искренне рассмеялась, если бы голова так адски не болела.

— Мои люди сейчас ищут виновника происшествия и у нас есть еще где-то час, прежде чем придет ответ. Так что, считай, что ты меня сейчас просто развлекаешь.

— Я вам не игрушка, чтобы развлекать! — бросаю вилку и хватаю стакан воды, чтобы смочить горло.

— Сейчас у тебя нет выбора, — с ледяным спокойствием отвечает этот упырь. — Лучше скажи спасибо за то, что я тебя своим парням не отдал. Поверь уж, последнее, чем они с тобой занимались, так это разговорами.

— Так почему же не отдали? — с вызовом интересуюсь.

— Не посчитал нужным. Ну, так?

— А вы сами не понимаете? Вы же вроде крутитесь в преступном мире, судя по вашим методам добывать информацию. Жизнь заставила.

— Сколько тебе?

— Девятнадцать.

— Думал, ты младше, — он вдруг улыбается, но не кривой ядовитой ухмылкой, а обычной непринужденной улыбкой.

— Все мне так говорят. Это из-за худобы, — я снова беру вилку и продолжаю есть.

— Глаза у тебя необычные.

— Ага, как у ведьмы, — вспоминаю ему его же слова.

— В них действительно есть что-то ведьмовское. Так, а родители твои и твоих друзей где?

— Ну, у меня была мать. Я плохо ее помню. Точно знаю, что у нее такие же, как и у меня глаза были. Она меня своей матери, типа моей бабушке оставить хотела, но та отказалась. Кричала ей, что с ублюдками нянчиться не собирается. Короче, бросила меня мама у порога детдома. Потом, когда я немножко подросла, бабка моя вдруг решила проявить милость и забрать к себе, но я не согласилась. От нее же узнала, что мама покончила жизнь самоубийством. У Леси и Пети истории ничем не лучше, — я вожу вилкой по тарелке, ощущая подступившую к самому горлу тоску и душевную боль.