Игрушка Ворона - стр. 18
— Пожалуйста! Не надо! — вою, но крышка с оглушающим хлопком закрывается, отрезая мне путь к свободе.
Я до дикой трясучки боюсь темноты и замкнутых пространств. Лучше гору букашек всяких на меня высыпать, чем оставить одну в темноте. В такие моменты у меня начинается не просто паника, а самая настоящая истерика.
Всё это травма детства. Меня однажды закрыли мальчишки в подвале и болтали в маленькую дверную щель всякие страшилки. Я тогда так испугалась, что упала в обморок и описалась. После того случая, у меня возник непреодолимый страх перед темнотой. А вот в замкнутых пространствах я всегда себя неуютно чувствую. Могу справляться с этим, но с трудом.
Меня всю буквально выворачивает от страха и кажется, что воздух вот-вот закончится, и я задохнусь. Нет-нет, я хочу еще немного пожить.
Машина трогается с места, меня несколько раз хорошенько подбрасывает, и я ударяюсь затылком. Но это никак не мешает мне продолжать кричать и биться в истерике. Какой-то частью сознания, я понимаю, что это ненормально, но я не могу взять себя в руки. Не получается. Страх заставляет дуреть.
Я рыдаю, кричу и проклинаю того мужика со шрамом, который непонятно зачем, загнал нас троих в угол, будто каких-то диких зверей.
Попытка избавиться от наручников оказывается тупой, я себе только запястья натираю, и теперь они болят.
Когда становится понятно, что всем плевать на мои крики, мою панику и слезы, я начинаю понемногу успокаиваться. Но в голове вдруг появляются всякие жуткие мысли. Я не верю в призраков и монстров, самым главным чудовищем является сам человек. Но когда вокруг сплошная тьма, то любая дрянь уже не кажется настолько уж ненастоящей. Меня вырубает, я, как и тогда в детстве, от страха падают в обморок. Но не обделываюсь. И на том спасибо.
Мне кажется, что я пробыла в отключке только несколько секунд, но, когда открываю глаза, вижу, как вышибала уже куда-то меня несет, перекинув через плечо. Моя голова болтается внизу то и дело, ударяясь о спину мужика. Мешка уже нет, а вот онемевшие руки всё еще находятся в наручниках. Меня подташнивает и прилившая в мозг кровь, неприятно шумит в ушах.
С трудом приподняв голову, я надеюсь увидеть Петьку или Леську, но никого нет и, судя по звукам, впереди тоже никого. Есть только этот бритоголовый и я, висящая на его плече, будто сломанная кукла.
— Где мои друзья? — мой голос звучит хрипло, кажется, я его себе сорвала.
Ответа, как это ни странно, нет. Ну, конечно! Зачем же он!
— Ты меня слышишь?! — я пытаюсь ударить мужика коленкой в грудь, но не получается. — Где мои друзья?! Какого хера вам всем от нас надо?!