Игрушка из грязных трущоб - стр. 6
Невероятно! Здоровила-бугай, вооружённый до самых зубов, расплакался как грудной ребёнок перед безоружным мужчиной, что на две головы был ниже него самого.
– Руку давай. Правую, – холодно приказал Барон.
– Н-нет! Молю! С-смилуйтесь! – наёмник забился в истерике.
В надежде на помилование, он несколько раз поцеловал туфли Господина. Но Дамир лишь брезгливо поморщился.
Резко оттолкнув подчинённого в сторону, он гласно гаркнул:
– Сатир!
В комнате тотчас же появился тот самый охранник, дежуривший на входе, в чёрной маске и в кожаной жилетке, надетой на голое тело.
– На стол его. Накажи. За то, что посмел прикоснуться к тому, что по праву принадлежит мне.
После этой жуткой фразы в груди больно заныло, а в глазах защипало. Поверить не могу, что он реально собирается сделать ЭТО.
Прямо здесь.
Прямо сейчас.
Прямо на моих глазах.
Утопая в собственных слезах, я опустила голову в пол, жалея о том, что мои руки были связаны, и я не успела вовремя закрыть уши. Потому что тот отчаянный вопль провинившегося наемника я буду помнить вечно…
Как ассоциации с нашей первой встречей.
Встречей ангела с демоном.
– Встань. И подойди.
Когда душераздирающие крики смолкли, Дамир снова обратился ко мне. У меня с трудом дышать получалось… а он встать попросил. С первой минуты нашего «знакомства» я сразу же уяснила одно, что злить его не следует ни в коем случае.
Крепко сжав дрожащие руки в кулаки, медленно, но уверенно, я поднялась с пола, шаг за шагом потихоньку передвигая ногами, направилась к мужчине.
– Умница, – тихонько похвалил, и настроение мужчины мгновенно улучшилось. Словно ничего и не было. Словно тут минутой ранее никого не лишили руки.
Совершенно случайно я имела глупость посмотреть на место наказания – на журнальный столик. Который, в настоящий момент, напоминал разделочную доску. С которого, прямо на пол, тонкими струйками стекала красная жидкость.
При виде этого ужаса, меня практически вывернуло наизнанку.
Но благо я не успела купить тот желанный кусок хлеба, о котором мечтала несколько дней. Если бы съела – получила бы обратно. Тогда на том столике осталась бы и моя рука тоже.
Слухи оказались правдой. Главный мафиози трущоб не славился добродушием. Он был болен. Конкретно болен! Особым психопатологическим недугом.
Пока я пыталась прийти в себя после увиденного, в хоромах появились девушки-уборщицы, которые со спокойными выражениями лиц принялись отмывать стол от алых следов расплаты, предварительно выбросив в урну отрубленную человеческую руку. Мне показалось, что подобное дело было для них привычной работой. Их лица напоминали бесчувственный бетон. А в глазах не было и намека на слёзы. Вероятно, они столько всего ужасного тут натерпелись, что уже выплакали все свои слёзы на несколько лет вперёд.