Игрушка императора - стр. 39
– Ты не поняла, да, наивная моя? – вопросил кесарь.
– Да! – решительно согласилась я. – И мне требуется время на обдумывание, посему отпустите меня, пожалуйста!
– Не поняла-а-а… – протянул кесарь.
– Я все поняла! – угрюмо сообщаю супругу. – Но мне следовало бы осознать раньше, почему все вокруг убеждены в том, что император мне благоволит. Или почему я получаю бесценные по своему значению дары, в то время как о днях рождения остальных подданных вы и не вспоминаете. Мне следовало бы о многом задуматься ранее, но… – Я нервно прикусила губу, пытаясь успокоиться. – Но понимание происходящего ничего не изменило бы, так?
Величественный кивок кесаря подтвердил мои худшие предположения.
– И остается вопрос: какую роль в ваших грандиозных планах предстоит сыграть мне? – Да, я все же произнесла это.
– Жены, – спокойно ответил Араэден.
– Жены? – переспросила я. – Невероятно! То есть с самого начала?..
– Еще до твоего рождения, – с усмешкой напомнил он.
Не думать… Не получается… К гоблинам! Я уже собиралась высказать все, что я по этому поводу думаю, как кесарь улыбнулся… ласково… Вся моя ярость и бравада испарились в мгновение. Перед глазами пронеслись пейзажи уничтоженного Мирата, казни неугодных кесарю… пытки тех, кто посмел ослушаться даже в малейшем.
– Мне, наверное, пора, – я попыталась встать.
Нужно уходить, и срочно, пока меня тут не препарировали за излишнюю разговорчивость и вольнодумство. А потом подальше от дворца, как можно дальше!
Взгляд императора стал задумчивым… И кто меня просил высказываться? И ведь знаю, прекрасно знаю, что с кесарем лучше молчать и во всем соглашаться, а иначе…
– И ты еще смеешь осуждать меня за жестокость? – супруг совсем уж ласково улыбнулся… – Можешь идти. Как я уже сказал, все внутренние дела Прайды на тебе. Развлекайся. Но, нежная моя, ограничим собственно пределы твоих развлечений.
Резкое движение – и стальные пальцы обхватили затылок, заставляя прижаться губами к его губам. И на сей раз приятные и волнующие ощущения несли в себе оттенок какой-то горечи и утраты. Я физически чувствовала, что теряю что-то… что-то важное и нужное, и от слабости вдруг закружилась голова.
Все прекратилось в то же мгновение.
– Перестарался, – сверкающие глаза супруга пристально изучали мое явно побледневшее лицо. – Придется исправить.
Блеск странных глаз императора вдруг стал каким-то завораживающим, и, по мере того как кесарь приближался к моему лицу, сердце начинало биться все медленнее… Чтобы замереть, едва его губы вновь коснулись моих. Легко, едва ощутимо, затем страстно, почти обжигая… Я же абсолютно перестала понимать происходящее, и только жуткий, леденящий душу страх все усиливался, и безумно хотелось закричать от ужаса, а еще позвать на помощь почему-то Динара.