Игрушка для мажора - стр. 20
К концу следующей недели добиваю полученные тесты; вопросов в общей сложности получилось ровно девятьсот восемьдесят и, думаю, что я никогда прежде не выворачивала свою душу наизнанку настолько тщательно. Полагаю, Игнат Вениаминович станет тем самым человеком, который будет знать меня лучше всех вместе взятых – даже лучше меня самой; понятия не имею, зачем нужно столько вопросов – не супругов же они для сибаритов подбирают, в самом деле! – но очень надеюсь, что в будущем мне не придётся сталкиваться с чем-то подобным снова.
И, раз уж я покончила со своей «повинностью», не вижу смысла тянуть с посещением «Утопии»: ещё предстояло пройти три теста, и этот процесс будет контролировать психолог. Мне уже заранее немного неуютно оттого, что он будет знать обо мне так много, а проходить при нём что-то ещё – это уже перебор. Как по мне, хватило бы и одного теста на пятьсот шестьдесят шесть вопросов – они достаточно раскрывают личность, чтобы распределить аккомоданта в подходящую семью.
Глеб сегодня ушёл с друзьями гулять пешком, так что я пользуюсь возможностью прокатиться в центр на велосипеде; закидываю тонну бумаги в корзинку спереди и еду в прямиком в «камеру пыток».
Центр словно вымер: сегодня отмечается праздник урожая, и все сильные города сего отправились в поля сжигать соломенные чучела – это было что-то вроде Масленицы, только не провожали зиму, а «обмывали» грядущий хороший урожай. Не знаю, как мог в данном случае помочь алкоголь, когда в формуле столько переменных – некачественные семена, безответственные работники (хотя люди с периметра всегда были трудолюбивыми) плохой климат и мало ли, что ещё! – лично я всё это называла «делить шкуру неубитого медведя». Нарваться на кого-нибудь из мажоров не боюсь – их обычно тоже запрягают участвовать в празднике, так что они пробудут там минимум до позднего вечера.
Огибаю по дуге «Утопию» и вижу у входа знакомую белую машину; внутренности в момент словно покрываются коркой льда от необъяснимого страха: может, я и прикреплена к семье Вадима, но Поляков меня всё же до чёртиков пугает.
Мало ли, что этот разбалованный придурок может отчебучить – вон, как в прошлый раз-то разошёлся...
Самого Ярослава нигде не видно; по идее, его отец тоже должен был быть на празднике, и в таком случае делать парню в корпорации было нечего.
Может, это вовсе не его машина?
Мои сомнения рассыпаются прахом, едва я переступаю порог «Утопии»: Ярослав перегораживает мне дорогу, и я снова едва не врезаюсь в него, на этот раз вовремя затормозив и отскочив на парочку шагов назад. Сердце испуганно обрывается и ухает куда-то вниз, в то время как Поляков нагло осматривает меня с ног до головы: можно подумать, меня выставили в витрине! Не решаюсь пошевелиться, чтобы снова не спровоцировать его тот суровый взгляд – мне не нужны проблемы перед распределением – и просто жду, когда ему наскучит меня разглядывать.