Игрушка для альф корпорации - стр. 57
Вот что мне делать?
Расплакаться, надавить на жалость и попросить о защите от двух придурков, которые сейчас глумятся над Валирой?
Я знаю, что это сработает.
Сила Омеги в ласке и в покорности, которая просит о покровительстве сильного зверя, но я не могу переступить через себя.
— Ну и дура, — Раймус прищелкивает языком. — Или, может, тебе нравится, когда тебя ломают?
— А ты бы пошел против Зорала и Ксандра? — тихо спрашиваю я.
— Сейчас нет, — пожимает плечами.
— Сейчас?
— Да, потому что сейчас ты задаешь вопросы, Тэя, — хмыкает. — Мне не вопросы нужны от Омеги. Не разговоры. Я не буду выступать против Зорала и Ксандра из-за жалости к тебе. У меня нет к тебе жалости. Ты наглая, упертая стерва, Тэя. Таких, как ты, тысячи. Ради суки, которая огрызается, кусается, сопротивляется, я не стану рисковать. Мой зверь не чувствует того, что тебе нужна защита. Он чует только вызов, агрессию.
— Вы… насильники!
— Я же говорил, — опять цыкает, его глаза вспыхивают, когда пытаюсь от него отшатнуться.
После он с рыком хватает меня за волосы и въедается в губы. Я, не осознавая своей злости, кусаю его за язык, что провоцирует в нем неконтролируемую и ответную волну агрессии.
Грубо спихивает меня с колен на пол, а затем с жутким оскалом кидается ко мне под мой истошный визг.
Переворачивает на живот, одной рукой грубо затыкает рот, а второй задирает короткий подол узкого платья:
— Тебе все же нравится, когда тебя берут силой…
Я пытаюсь вернуться в тело Валиры, но Раймус удерживает глухим вибрирующим рыком.
Запах Раймус становится густым, терпким и отдает влажным мхом и едким мускусом. Каждый вдох обжигает легкие, плавит альвеолы и отравляет кровь жаром.
Шуршит ширинка, и с мычанием вскидываюсь в надежде, что хоть кто-нибудь нас услышит.
Однако даже если услышит, то никто не посмеет помешать Альфе.
Теплая упругая головка давит на опухшие складки. Толчок, и Раймус врывается в меня на всю длину.
Дергаюсь, рука Раймуса немного соскальзывает с моего рта и я вгрызаюсь в его шершавую ладонь.
Новый резкий и болезненный толчок, и смыкаю челюсти крепче.
Рык, и Раймус кусает меня за шею, награждая очередным рывком, который будто пробивает матку отбойным молотом.
Ткань его брюк трется о попу и шуршит.
Задыхаюсь, дергаю головой в желании оторвать кожу с ладони Раймуса, который в черном бешенстве вдалбливает меня в холодный мраморный пол.
Это не человек неиствует надо мной, а зверюга, которая все же прорывается яростными толчками к омежьей похоти.
Боль внизу живота обращается в пульсирующий поток жара. Мое тело отвечает на клокочущее животное вожделение Альфы слабостью, ручьями горячей смазки и ноющей бездной между ног.