Игрушка для альф корпорации - стр. 12

И скажу ему, какой он идиот.

Мои ресницы вздрагивают.

И по щеке ползет ядовитая слеза страха за родного человека, пусть и дурного. Только он у меня остался.

Зорал подхватывает указательным пальцем слезу и слизывает ее с надменной ухмылкой.

— Я хочу увидеть брата.

— Тогда попроси меня, — перехватывает мою руку за запястье, когда я тянусь к пульсирующей точке на виске и мягко его сжимает.

Запястье вспыхивает болью, которая проникает до сухожилий и сустава. Ожог отрезвляет меня, и я медленно выдыхаю через рот:

— Прошу… Я должна его увидеть. Поговорить…

Вскрикиваю, когда Зорал разжимает пальцы, и я прячу руку за спину.

— Как-то неубедительно, Тэя, — Зорал недовольно прищелкивает языком.

Хочет встать, но я резко поддаюсь в его сторону и касаюсь его щеки, в отчаянии вглядываясь в равнодушные и колкие глаза:

— Прошу, Альфа…

— А ты не так безнадежна, — он улыбается, но его лицо не становится мягче или приветливее.

Поддаюсь к нему и на выдохе, прикрыв глаза, целую. Легко и невесомо, едва касаясь губ.

Я вдыхаю горячий влажный выдох Зорала, и опять кружится голова, будто в легкие попал ядовитый газ.

— Вот это и есть химия между Альфой и Омегой, — Зорал неожиданно грубо хватает меня за подбородок, вынуждая приподнять лицо. Щурится. — Но ты ведь и Раймусу яйца полижешь, если он этого захочет. Никакой верности в вас, Тэя.

— Омеги такие да, — мрачно отзывается Раймус, — и как же они мозги-то крутят.

— Да трахни ты ее уже, — Зорал встает, кривится в ухмылке. — Я вас даже наедине оставлю. Мне надо отлить.

— А мой брат?

— Потерпит, — небрежно бросает Зорал. — Ему поджарят мозги завтра. Его, как и других, надо оформить. Дела завести, в базу внести… Допрос зафиксировать. Короче, свои заморочки.

Когда Зорал выходит, экраны затухают.

Моему брату поджарят мозги. Вероятно, через нейрошлем, который устроит Анкуму адские виражи страданий. Со стороны все будет выглядеть прилично. Ни криков, ни конвульсий, но мозг уничтожат. Сожгут нейронные связи.

И я бы хотела себе такой участи, ведь иначе я останусь одна, но не это страшно. Из меня сделают похотливую тупую игрушку, которая будет с радостью раздвигать ноги перед жестокими мерзавцами.

Перевожу взгляд на молчаливого Раймуса. В гнетущей тишине всматриваемся друг другу в глаза. На полу у его ног я вижу его злым и беспощадным великаном, но вместе с этим я жду от него защиты, что совершенно нелогично. Нерационально, но инстинктивно.

— Ты ведь только хуже делаешь.

— Что? — сипло спрашиваю я.

— Тебе бы глазки опустить, милая, — голос Раймуса становится глубоким и вибрирующим, а верхняя губа дергается в напряжении. Зрачки расширяются. — Глаза в пол, Тэя.