Игрок - стр. 131
И Жен пройдет, я в этом более чем уверен. Сейчас она так далека, недостижима. Я ее не видел, ни в какой иной ситуации рассчитывать на ее общество не имел бы права, но это изменится и забудется. Чуть перегнул палку, объявив о благотворительном вечере, только ничего криминального в виду не имел. Громкие слова тянут на некую претензию, и она справедливо испугалась, но я не хотел к чему-либо принуждать своего доктора, и должен сказать об этом. Я даже не уверен, что решился бы сблизиться. В смысле, уверен, что это было бы восхитительно, но не в пузыре живем, и неприятности тоже не дремлют.
Ситуация с пропажей разрешается внезапно и весьма обнадеживающе, потому что в палате появляется слишком большое количество людей, которые редко собираются в одном помещении все вместе. Это... неужели операция?
— Доброе утро! Итак, Кирилл Валерич, как себя чувствуете? Надеюсь, хорошо. — Капранов просто непозволительно бодр, но это обнадеживает. — Сегодня сделаем анализы, и если все будет хорошо, то во второй половине дня вас прооперируем. Елисеева, вперед...
Поверить не могу, даже слов не находится, а Жен уже начинает:
— Операция пройдет под местным наркозом, поскольку гематома маленькая, то и трепанационное окно будет небольшим. До основного этапа вмешательства вы будете под медицинским гипнозом и ничего не услышите и не почувствуете.
— Но как, если Кирилл слеп? — испуганно спрашивает мама, явно представляя себе фокусника с гипнотической спиралью.
— Он медикаментозный... — поясняет Жен. — Не переживайте. Это в любом случае предпочтительнее общего наркоза и позволит хирургам продвигаться вглубь мозга максимально безопасно. Наилучший из возможных вариантов.
— И когда я начну видеть?
— Точную цифру назвать невозможно. От нескольких часов до нескольких дней.
— Что ж, я всецело ваш, — перебиваю, пока мама не перепугалась окончательно. Она лишь тяжело вздыхает. Волнуется. Отцу бы ее утешить, но на публике родители нежности не проявляют никогда. Они сдержанные и воспитанные люди, но, как по мне, чуточку слишком холодные. — Мам, все закончится очень скоро, — пытаюсь ее утешить сам.
— Она знает, — весьма сурово отвечает отец.
— Так, Елисеева, готовь его к операции и...
— В операционную ей нельзя, — напоминает Павла, и я вдруг чувствую острую необходимость придушить эту женщину.
— Она будет в операционной, — произношу жестко. — Вы можете запретить ей прикасаться к инструментам, но как пациент я требую присутствия своего лечащего врача!
И мое желание исполняется точно по волшебству.
Этот день неприятный. Меня накачали какими-то успокоительными, но полностью волнение подавить не удалось, и я переживаю. В основном, за то, что операция снова отложится. Пусть компания в больнице у меня очень даже, но чувство такое, будто я скоро растекусь по кровати бесформенной массой. С тех пор как мне сняли гипс с рук, я порой себя ощупываю, чтобы удостовериться, что тело еще на месте. Перестал его чувствовать, будто состарился.