Игра в японскую рулетку - стр. 2
«Загадочная русская душа», – любим приговаривать мы, подразумевая, что ждать от этой души можно чего угодно, что она широка, раздольна, многогранна и абсолютно непредсказуема. Точка соприкосновения есть. Слово «русская» я могу смело заменить на «японская», и никто не бросит в меня камень. Потому что сказанное – правда. Вот только расшифровка значения «загадочная» будет иной.
Термином «гайдзин» современные японцы обозначают любого иностранца. Никакого унизительного или враждебного смысла он не содержит, и все же, по мнению ученых-японоведов, в нем есть какая-то доля неприятия. В XIII–XIV веках слово это трактовалось как «противник», «враг», то есть некто чужой, не принадлежащий к собственной группе – не член семьи, не сосед, не соученик, не сослуживец, но вовсе не обязательно чужестранец. В те времена Япония, как известно, была страной настолько закрытой, что значение слова «гайдзин» по отношению к иностранцу не было актуальным. Таковым оно стало лишь после падения рода сёгуна Иэясу Токугава, династии (неимператорской), принудительно объединившей всю Японию, весьма успешно правившей 300 лет, но накрепко заперевшей страну от внешнего влияния. В 1868 году сёгунат Токугавы был низвержен, и власть вновь вернулась к императорской династии, а вместе с ней кончилась и самоизоляция Японии.
По-видимому, слово «гайдзин» претерпевает нынче в японском языке ту же трансформацию, что в свое время в русском языке значение слова «немец» (в отличие, например, от слова «варвар»). И вот эту самую долю неприятия, о которой толкуют ученые мужи, «простому» иностранцу заметить не так-то просто. Во всяком случае, ручаюсь: никакого дискомфорта оно не привносит и ни обычной японской вежливости, ни, если познакомиться поближе, сердечности в отношении тебя не убавит. Говорят, правда, что иностранец, проживи он в Японии хоть 20, хоть 30 лет, никогда не станет «накама», то есть стопроцентно своим. А станет ли он таким уж стопроцентным «накама» в любой стране, проживи там хоть всю жизнь, но резко выделяясь среди местных жителей акцентом, цветом кожи или разрезом глаз?
Не имеет эта «доля неприятия» ничего общего и с таким явлением, как «Fremdenhass» (ненависть к чужакам), нынче распространенным и все больше распространяемым и в благополучной Европе, и в России, и в неблагополучных странах бывшего СССР, реально ощутивших эмиграцию, иммиграцию, беженство…
Но кто знает, во что бы вылилось значение слова «гайдзин», не будь Япония столь территориально отдельна и государственно неприступна (получить гражданство неяпонцу практически невозможно)? Ведь что ни говори, а люди есть люди, и ничто человеческое им не чуждо – ни любовь, ни ненависть, ни корысть.