Игра в Реальность. Всё по закону - стр. 2
Да, вы не ослышались, я хочу управлять империей. А что тут такого? У каждого человека может быть мечта. Я же не кричу об этом на каждом углу, так, тихо лелею свою хотелку. Ну правда, из меня бы получился очень хороший правитель, в школе я авторитет, меня даже учителя слушаются, кроме Рыбьего Глаза. Этот пока пытается строить из себя великого магистра магии, хотя я уже сейчас могу размазать его по стенке без особого труда. Я, конечно, не ур, но это пока, по мелочи материализация у меня получается совсем неплохо, а мой энергетический щит не пробьёт даже залп из лучевика. Ещё бы освоить мгновенное перемещение, и можно идти в Урицкий Университет на практическую магию. С руками оторвут.
Что-то мне подсказывает, что на первый раз рефлексии уже достаточно. Пока, дневник. Увидимся.
Глава 1
В комнате было душно, окна не просто наглухо закрыли, а вдобавок ещё и занавесили плотными шторами. Раньше Ульрих как-то не обращал внимания на то, что шторы в спальне отца имеют кроваво-красный оттенок. Или это просто невинные забавы заходящего солнца создавали такой своеобразный колорит, что казалось, будто всё залито кровью? Изнутри эти забавы отнюдь не выглядели такими уж невинными, скорее, зловещими, комната тонула в траурном багрянце, вызывая в уме весьма неаппетитные ассоциации. Однако именно эта депрессивная подсветка создавала неожиданный побочный эффект, бледное лицо умирающего, ранее сливавшееся с белым батистом подушки, сейчас выглядело вполне здоровым, казалось, что на его щеках играет весёленький румянец.
Ульрих сидел у постели отца уже почти два часа. Он старался дышать как можно реже, и всё же ядовитый запах лекарств нахально лез в ноздри, вызывая тошноту. Отец умирал тяжело, его сознание никак не желало расставаться с телом, в последние две недели он жил исключительно на обезболивающих микстурах, которые уже почти перестали помогать. Наконец этой ночью умирающий впал в кому и с тех пор больше не приходил в себя, однако он был ещё жив, и старшему сыну было предписано оставаться с отцом до самого конца. Ульрих очень надеялся, что тот скончается, не приходя в сознание. Нет, он вовсе не был жестоким юношей, да и к отцу относился если не с теплотой, то уж точно с сыновним почтением, просто ему было больно смотреть, как мучается живое существо.
Следует признать, что отца Ульрих почти не знал, в смысле, как человека. Магистр Ордена всегда был окружён ореолом святости и непорочности, словно крепостной стеной, детьми в основном занимались гувернёры и учителя. У Ордена не было названия, он даже не был официальной организацией, но это никак не умаляло его могущества. Орден правил этим миром, но делал это совсем незаметно для его жителей, большинство из которых даже не подозревало о его существовании. Посвящённых было совсем немного, их изощрённые операции всегда были скрыты за завесой, казалось бы, случайных событий, необъяснимых совпадений и природных явлений. Орден никогда не пользовался грубой силой, его воздействия были точечными и, как правило, рассчитанными на далёкую перспективу.