Игра в Реальность. Путь - стр. 43

Голого по пояс Сабина приковали к столбу, и отец подошёл к нему вплотную. Отработанными движениями он вытащил из висящих на шее ножен тонкий, как игла, стилет с круглым набалдашником на конце ручки. И стилет, и ручка были сделаны из одного белого металла, который был гораздо светлее, чем даже серебро. Взгляд Сабина упёрся в это диковинное оружие, словно приклеенный. Серебристая игла описала круг в воздухе и упёрлась в его грудь на уровне солнечного сплетения.

Парень уже понял, что последует дальше, такое ему тоже приходилось раньше видеть. Это называлось испытанием белой иглой, практически все взрослые мужчины рода рано или поздно проходили через этот ритуал, но далеко не всем удавалось его пережить. К сожалению, о том, чем это испытание закончится лично для Сабина, можно было только гадать, всё зависело от длительности экзекуции и количества жизненной энергии, которую отец вытянет из его тела, прежде чем оставит его тут одного. Видимо, лицо испытуемого сильно побледнело, так как Венн счёл необходимым сделать сыну внушение.

– Надеюсь, ты будешь вести себя достойно, как и подобает сыну Создателя,– с нажимом произнёс он, в упор глядя на своего наследника. – Готов?

Сабин с усилием втянул воздух и кивнул. Серебристое жало вошло в его грудь, словно в масло. Было, конечно, больно, но парень ожидал худшего и умудрился даже не застонать. Он сжал зубы и на секунду зажмурился, а когда снова открыл глаза, то сразу увидел, что рукоятка стилета светится бледным голубым светом, видимо, это жизненная сила перетекала по клинку из его тела в руку отца. Бледное свечение понемногу разгоралось и становилось всё ярче. Наблюдать, как жизнь медленно покидает твоё тело было жутко, и Сабин отвёл взгляд. Время тянулось бесконечно, и парню уже начало казаться, что жизни в его теле не осталось совсем.

– Ты убьёшь меня? – прошептал он едва слышно, чтобы его слова не долетели до охранников. – Просто скажи, отец, мне лучше знать заранее.

– Заткнись,– буркнул Венн,– ты мне мешаешь.

Откровенная грубость отца не порадовала, она однозначно свидетельствовала о том, что это была казнь, а вовсе не испытание. Паника мутной волной затопила сознание Сабина, но быстро схлынула, уступив место недоумению. Ладно, он совершил преступление, за которое положена смерть, но можно было хотя бы попрощаться по-человечески. Смотреть, как отец хладнокровно его убивает с таким видом, словно выполняет скучную рутинную работу, было невыносимо. Горькая обида на бездушного родителя вытеснила естественный страх смерти, и Сабин даже не сразу заметил, как стало ватным его тело, как накатили усталость и апатия. Только когда его голова вдруг сделалась тяжёлой, и попытки держать её прямо превратились в весьма утомительное занятие, до него дошло, что он умирает. Но теперь этот факт уже не вызвал шквала эмоций, ему стало всё равно.