Игра в реальность - стр. 32

Пройдя до конца коридора, мы поднялись на второй этаж по узкой пристенной лестнице. Одиссей вновь указал нам направление. Пройдя мимо трех дверей, обитых черным дерматином, он велел нам остановиться возле четвертой.

Не дожидаясь новых распоряжений, я открыл дверь и вошел.

Комната была похожа на контору советского образца: шесть столов, установленных в два ряда, между которыми оставался узкий проход, – двоим не разойтись. За столами сидели ухоженные ребятки, вроде тех, что заявились ко мне домой вместе с Одиссеем. Перед каждым на столе стоял небольшой плоский монитор. Не знаю, что уж им там показывали, только при нашем появлении ни один из них даже головы не повернул в нашу сторону.

– По-моему, это клоны, – тихо шепнул мне на ухо Витька.

Я только дернул плечом – признаться, мне было совершенно без разницы, что представляют собой эти ребята. В любом случае ни с одним из них я не хотел бы иметь никаких дел.

В дальнем конце комнаты, возле зашторенного окна, находился еще один стол, за которым восседал мужчина лет пятидесяти в темно-синем костюме с безумно-малиновым галстуком. Тяжелая нижняя челюсть, оплывшие щеки и меланхоличный взгляд из-под широких бровей делали его похожим на английского бульдога.

Одиссей подвел нас к столу и представил сидевшего за ним человека:

– Агамемнон.

– Вы что, все здесь греки? – неприязненно посмотрел на Агамемнона Витька.

– А чем, собственно, не угодили тебе греки? – поинтересовался я у него.

– Не в греках дело, – ответил Витька, не сводя при этом взгляда с Агамемнона. – Мне не нравятся типы, которые не называют своих настоящих имен.

– Агамемнон – мое настоящее имя.

Мужчина, сидевший за столом, предпринял попытку улыбнуться. Но улыбка у него получилась настолько вымученно-ужасной, что лучше бы он не делал этого.

Одиссей молча выложил на стол перед Агамемноном мой клиппер.

Агамемнон осторожно взял прибор двумя пальцами, словно боялся, что из него может вырваться струя фиолетовых чернил, которые запачкают его ослепительно-белую манишку, и внимательно осмотрел его со всех сторон.

– Хайперы, – произнес он, как диагноз неизлечимой болезни.

Одиссей молча кивнул.

– И кто же из вас имел контакты с хайперами? – оценивающе посмотрел на нас с Витькой Агамемнон.

– Если речь идет о брелоке, который вы держите в руках, – сказал я, – то он принадлежит мне.

– Брелок. – Агамемнон вновь помотрел на клиппер. – Вы хотите сказать, что не имеете представления, что это такое?

Раз уж начал от всего отказываться, то следовало придерживаться этой линии до конца.

– По-моему, это самый обыкновенный брелок для ключей, – сказал я.