Игра в метаморфозы - стр. 32
– Слушай, знаешь что, ты меня уже достала! – крикнул он с кровати.
Лусия улыбнулась. Адриан отходил от своей отточенной манеры выражаться, только когда злился. Она была уверена, что, перед тем как одеться, он нацепил на нос очки. Иногда Лусия думала, что очки – его защита, они охраняют его от внешнего мира, и Адриан Санс за ними просто прячется. Когда он снимал их, лицо у него становилось каким-то неприятно голым.
Познакомились они на службе, как и миллионы других людей. Ее отдел расследовал тогда кражу, которая плохо кончилась: два трупа и похищенные ценные картины. Она связалась с группой исторического наследия, где работал Адриан, и тот пригласил ее к ним в отдел. У них на двери висела репродукция «Джоконды», которая весело подмигивала. Изучая документы, найденные на месте преступления и относившиеся к украденным картинам, Адриан говорил о скупщиках краденого, о перепродаже с ее схемами и оборотами, о галереях. Он был очарователен и прекрасно знал свое дело. Ей тут же захотелось стащить с него очки и поцеловать. Но она дождалась вечера, позвонила ему и пригласила пропустить по стаканчику.
Сейчас под душем у нее перед глазами возник другой образ.
Они с Серхио занимались любовью на заднем сиденье машины, которой обычно пользовались для слежки. На этот раз они наблюдали за складом в промзоне Сан-Канилехас на северо-востоке Мадрида. Мускулистые плечи Серхио выглядывали из рубашки, которую она царапала ногтями, сидя на нем верхом, его пальцы лежали на ее грудях с напряженными сосками, а вздыбившийся твердый член погружался в нее всякий раз, когда она сгибала колени. Возбуждение увеличивалось, потому что Лусия сознавала запретность и предосудительность того, что они делали, – во-первых, потому, что сидели в засаде, а во-вторых, потому, что хорошо знала и ценила Лизу, жену Серхио. Но неистовое желание сметало с пути все принципы. Для них ничего не существовало: ни морали, ни правил, ни законов. Только это всепоглощающее пламя…
Лусия на секунду застыла, положив руку на переключатель душа. На нее накатило чувство вины.
Спустя пятнадцать минут, сидя за рулем своего «Хёндэ Туксон», она ехала запастись провизией в круглосуточный магазин на улице Альберто Агилера. Она дрожала от холода в тонкой кожаной куртке и хлопковом худи с капюшоном. Плюс три градуса на улице. Времени 23:47, и ей оставалось всего четыре часа сна до утренней летучки перед штурмом. Ведь Пенья наконец признал, что братья Лозано могут быть подозреваемыми в убийстве Серхио, достойными того, чтобы пустить в ход отряд спецназа.