Игра титанов - стр. 38
– В меня тоже не лезет, – покачал головой Олен.
– Ну, тогда отдыхайте, – сказал Пароти. – Вечер будет утомительным. Набирайтесь сил…
Скальд захрапел мгновенно, Олен еще посопротивлялся какое-то время мягкому, успокаивающему голосу жреца. Но затем и он сдался, позволил дреме унести себя на тягучих и приятных волнах…
Разбудили их через несколько часов.
– Скоро Руани, – сообщил жрец. – Не желают ли гости перекусить?
– Нет! – Юрьян замахал руками и едва не свалился с ложа. – Ни в коем случае! Ни за что!
Олен тоже отказался.
Река выглядела гораздо шире, чем утром, и вода ее отливала желтизной. На берегах то и дело попадались деревушки, виднелись поля, где золотилась пшеница. Коровы и козы провожали барку безучастными взглядами, стирающие белье женщины и рыбаки из лодок смотрели вслед с опаской.
Принадлежавшее храму судно тут знали.
А потом Лейзин повернул, и стал виден Руани. Первым делом бросились в глаза мощные стены из бревен и башни, на которых развевались черно-белые флаги княжества. И только затем Олен заметил, что между городом и рекой имеется огороженная территория, густо засаженная деревьями, из которых торчат остроконечные крыши.
– Храм, – с благоговением проговорил Пароти.
Священную землю защищал частокол высотой локтей в десять. Причалы уходили далеко в реку, мощные опоры врастали в воду. Тут стояло несколько барок, того же типа, что и «Сверкание богини», множество всяких лодок и даже один корабль, годившийся для путешествий по морю.
Высоко поднимались его мачты, на реях виднелись свернутые паруса.
А примерно милей ниже по течению река заканчивалась, растворялась в уходящей к горизонту серебристо-синей равнине.
– Море, – заметил Олен, вспоминая собственное путешествие по Жаркому океану родного мира.
Так недавно и так далеко отсюда…
– А вон нас встречают, – отвлек его от унылых мыслей Пароти. – Храм оказывает гостям очень большую честь.
На одном из причалов, около которого не было судов, в два ряда стояли воины в блестящих панцирях. Развевались закрепленные на шлемах зеленые и белые перья, сверкали щиты.
– Мы… э, очень счастливы, – проговорил Юрьян, и в его голосе прозвучало что угодно, но только не счастье.
«Сверкание богини» замедлила ход, упали спущенные паруса. Последовал мягкий толчок, матросы с бухтами каната в руках перемахнули через фальшборт. Через момент барка оказалась пришвартована. Загрохотали сходни, длинные, нелепо обтянутые изумрудной тканью.
– Прошу за мной, – пригласил жрец.
Олен покачал головой и зашагал к сходням. Следом поплелся зевающий Юрьян, а замкнул процессию Рыжий, весь день пропадавший в трюмах и, похоже, сокративший поголовье корабельных крыс. Стоило гостям вступить на причал, как воины выдернули клинки из ножен и ударили рукоятями о щиты.