Игра Саида. Желанная - стр. 16
Знала…
– Никого, - повторяю шепотом, опуская взгляд. Признаюсь словно в чём-то постыдном. Не могу смотреть на мужчину в этот момент. – Я ни с кем не спала после той ночи. Нашей ночи. Ты был последним моим мужчиной.
– А ребенок из воздуха взялся?
– Нет, он не…
– Не пытайся навязать отцовство мне, пташка. Не получится. Малой ни капли на меня не похож.
– Похож. Глазами, темными волосами. У вас много схожих черт. Поэтому я…
– Не пытайся задурить мне голову! Я прекрасно знаю, как делаются дети. И тебе продемонстрирую, если забыла. Смотри, блядь, на меня. Ты должна усвоить это правило.
– Я ничего не должна, - но всё-таки поднимаю взгляд. Саид не верит, на его лице отчуждения маска. Которая трещит, показывает всю ярость мужчины. – Я не говорю, что это твой сын. Конечно, не твой. Но вы похожи, я об этом.
– Ну да. И от кого родила? От своего ублюдка-мужа?!
– Пусти её!
За всеми переживаниями я не замечаю Адама. А мальчишка выскакивает к нам, толкает Саида. Совсем не боится, глупыш. Бьёт мужчину по ногам, дергает за штанину.
Маленький воин.
– Уйди! Ты плохой. Ты должен уйти! У нас шахматы, уходи.
– Слышишь…
– Адам, тише, - вырываюсь из хватки Саида, присаживаясь. – Всё хорошо, милый. Ничего страшного.
– Он кричал и обижал тебя. Скажи ему уйти.
– У него была… Просто истерика, - прижимаю мальчишку к себе, и Адам позволяет. Успокаивается, когда касаюсь его волос. Обычно он этого не любит, но мне позволяет. – У тебя же бывают, да? Вот и у Саида была, у взрослых такое случается.
– Разве?
– Конечно, Адам. Это нормально.
Не нормально, меня до сих пор потряхивает. Но зато отличный пример для мальчика, чтобы он не стыдился своих слез и срывов. Пусть верит, что в этом ничего такого нет.
Адам всё ещё хмурится, недовольно рассматривая Саида. Но больше не бьется, это уже хорошо. Я пользуюсь заминкой, увожу его обратно на кухню, где расставлены шахматы.
– Мы сейчас сыграем, Адам. Ты какими хочешь играть?
– А ты? Я хочу с тобой вместе.
– Ну, кто-то ведь должен играть за другой цвет. Помнишь правила?
– Да… Он пусть играет! – Адам кивает на Саида, замершего в дверном проеме. – Шахматы успокаивают, ты сама говорила. И ему после срыва надо сыграть.
– О, милый, я не думаю…
– Я сыграю, - Саид пересекает кухню, усаживаясь напротив. – Я черными. Как в прошлый раз, пташка? На желания?
– Нет, - пищу, утаскивая Адама себе на колени. Разворачиваю доску, чтобы мы играли белыми. Черный цвет мальчик не сильно любит. – Просто так. Да, Адам?
– Да.
Адам закусывает губу, серьезно рассматривая шахматную дошку. Примиряется к каждой фигуре, а я не помогаю. Я же вовсю рассматриваю Саида, не понимая, что у него в голове происходит.