Игра престолов. Часть I - стр. 29
– Здесь, – сказал он королю.
Роберт безмолвно кивнул, преклонил колено и склонил голову.
В этом месте бок о бок располагались три гробницы. Вот длинное суровое лицо лорда Рикарда Старка, отца Неда. Каменотес хорошо знал своего господина. Он глядел вперед со спокойным достоинством, каменные пальцы сжимали меч, лежащий на его коленях. Но ни один меч не помог ему избежать смерти. В двух меньших гробницах по обе стороны от него лежали его дети.
Брандону было двадцать, когда он был удавлен по приказу Безумного короля Эйриса Таргариена за несколько дней до свадьбы с Кэтлин Талли из Риверрана. Отца заставили видеть смерть сына. Брандон был истинным наследником земель – первенцем, рожденным, чтобы править.
Лианне было всего лишь шестнадцать, дитя в обличии женщины исключительной красоты. Нед любил ее всем сердцем. Роберт еще сильнее. Она была его невестой.
– Она была красивее, – сказал король, помолчав. Глаза его задержались на лице Лианны, словно он все еще надеялся вернуть ее к жизни. Наконец грузный король неловко поднялся на ноги. – Проклятье, Нед, неужели надо было хоронить ее в таком месте? – Голос его был полон горя. – Она заслуживала большего, чем тьма…
– Она – Старк из Винтерфелла, – отвечал Нед спокойно. – Ее место здесь.
– Лианну можно было положить на вершине холма под плодовое дерево, чтобы она видела солнце и облака, а дождь омывал ее.
– Я был возле сестры, когда она умерла, – напомнил Нед королю. – Она хотела вернуться домой, чтобы покоиться возле Брандона и отца. – Он, казалось, все еще слышал ее голос. «Обещай мне, – попросила она его в комнате, пропахшей кровью и розами. – Обещай мне, Нед».
Лихорадка украла силы, и голос ее был тих, но едва он дал свое слово, страх оставил глаза сестры. Нед вспомнил, как она улыбнулась, как стиснули руку ее пальцы, когда она перестала бороться за жизнь и выпустила из ладони мертвые розовые лепестки. Больше он ничего не помнил. Онемевшего от горя, его нашли держащим в объятиях ее тело. Их руки разнял Хоуленд Рид, из низкорослых болотных жителей.
– Я ношу ей цветы, когда удается, – сказал Нед. – Лианна… любила цветы.
Король прикоснулся к изваянию, пальцы скользнули по грубому камню столь же мягко, как по живой плоти.
– Я поклялся убить Рэйгара за то, что он сделал с ней.
– Ты и убил его, – напомнил ему Нед.
– Но только однажды, – с горечью отвечал Роберт.
Это было так давно. Они сошлись посреди бушевавшей у Трезубца битвы – Роберт при своем боевом молоте, в огромном рогатом шлеме, и облаченный в черные доспехи таргариенский принц. На нагрудной пластине того был вычеканен знак дома – трехголовый дракон, осыпанный рубинами, сверкавшими подобно пламени. Багряные воды Трезубца омывали копыта их боевых коней, они сходились снова и снова, и наконец последний сокрушительный удар молота Роберта разбил и дракона, и грудь под ним. Когда Нед наконец явился к месту событий, Рэйгар уже лежал мертвым в реке, а воины обеих армий копошились в грязи, разыскивая вылетевшие из доспехов рубины.