Игра под названием жизнь. Второй раунд - стр. 36
Матвей Игнатьевич замотал головой, но молодой доктор уже вводил инъекцию ему в вену.
– Ну, сам посуди, – примирительным тоном продолжил он, – ты же знаешь, что твой делирий неизлечим. Мы оба знаем, что дальше будет только хуже. Приступы будут чаще и тяжелее, они будут приходить как в момент трезвости, так и в момент опьянения. И мне придётся тратить на тебя всё больше и больше времени, зная, что конец всё равно будет один. А сколько бы я мог за это время спасти настоящих бойцов?
Тело Матвея Игнатьевича расслабилось, дыхание становилось всё реже. Вскоре оно совсем прекратилось, а помутневший взгляд умирающего замер на лице молодого доктора, хладнокровно наблюдающего за смертью своего наставника.
Молодой доктор потрогал пульс у лежащего перед ним тела, выпрямился и, обращаясь к перепуганной медсестре, произнёс:
– В морг!
Уверенным шагом он вернулся в операционную и потрогал пульс у лежащего на столе солдата, израненного скальпелем Матвея Игнатьевича. Потом равнодушно выключил свет и направился к выходу.
– И этого в морг! – произнёс он, выходя из операционной, и добавил: – Я обедать!
С той поры за ним и закрепилось прозвище «Доктор-Смерть» с лозунгом: «Всех в морг! Я обедать!»
– Послушай, Док! – Лис не знал, как правильно объяснить доктору, что именно его тревожило в поведении своего друга. – Цунами стал совсем другим. Может, ему микстуру там какую-нибудь или порошок какой?
– Я тебе так скажу, мой дорогой! Тому, кто был там, – Доктор-Смерть поднял глаза к небу, – никакой порошок не поможет забыть то, что он увидел. А твой Цунами был там полчаса. Не меньше. А в аду, как я знаю, за одну нашу минуту человек проживает тысячу лет. Вот и прикинь, сколько времени он жарился в аду, пока ты его в грудь колотил.
– Да брось, Док! Я серьезно.
– И я серьезно. После остановки сердца мозг живет не более 5-7 минут. Потом начинается кислородное голодание мозговых клеток, и они начинают безвозвратно отмирать. 20 минут – и дороги назад нет. Твой друг 30 минут был мёртв. Он и раньше был отшибленным на всю голову, но что у него сейчас творится в башке, я даже гадать не возьмусь. Понятно?
– Понятно, – промямлил Лис, – так может ему кислородный коктейль сделать?
– Собери лучше его пожитки, – ответил доктор, – командование отправляет его в запас. Навоевался твой Цунами. Вчера из штаба запросили его дело для демобилизации. Получит очередной орден и шагом марш домой. Война и без него не сегодня-завтра закончится.
Глава 18.
Возвращение.
Лия, хоть и жила в доме Фёдора Аполлоновича, продолжала наведываться в их с Тоником старый дом, поддерживая порядок в ожидании своего любимого братика. После ночных кошмаров Лия стала это делать каждый день, боясь пропустить скорого возвращения Тони, в котором она уже ничуть не сомневалось. Её женское сердце подсказывало, что Бог услышал её молитвы, и её родной брат уже скоро вернётся домой живым и здоровым. Ключ от дома она прятала, как когда-то в детстве, за наличником окна, зная, что Тони сразу его найдёт.