Игра наяву 3. Истоки - стр. 18
Что-то в настроение эльфийки неуловимо поменялось, и она без вражды проговорила, выпрямившись во весь свой невеликий рост:
– Вы точно не трогать меня?
– Даю тебе слово настоящего мужчины, – уверенно бросил я, гордо приосанившись, но все еще с удивленно вытянутой рожей.
– А одноухий воин? – спросила она, стрельнув глазками в наклонившегося за винтовкой Коса.
Друг услышал ее слова и не очень добро покосился на нее, после чего потрогал свое искалеченное ухо и сумрачно протянул:
– Да никто тебя не тронет. А ухо я себе новое пришью. Не надо меня так называть. Лучше зови меня Кос.
Эльфийка заметно расслабилась, прикоснулась к солнечному сплетению и произнесла:
– Жизеэль.
– Француженка, наверное, – пошутил друг, который уже перестал хмуриться. – Приятно познакомиться.
– Не спеши с выводами, – негромко проворчал я, после чего представился: – Меня зовут Максим.
– Лис, а это точно эльфийка? – грустно спросил парень, не желая верить в то, что перед нами не настоящий человек, а цифровой. – Может, все-таки француженка? Ты знаешь, что французы лягушек ели? Хрен его знает, что после этого с ними стало. Может, и уши вон такие выросли.
– Сожалею, Кос, но она точно эльфийка, – усмехнулся я, еще немного приблизившись к девушке, которая прислушивалась к нашему разговору.
В какой-то миг она поняла, что именно мы обсуждали, и проговорила, снова прикоснувшись к себе:
– Альв!
– Кос, только не говори, что альв – это житель Албании, страна такая раньше была, – насмешливо произнес я, уже полностью перестав опасаться какого-либо подвоха со стороны эльфийки, да и «Предвестник опасности» молчал.
Друг безнадежно махнул рукой и приблизился к нам. Его взгляд, устремленный на эльфийку, был восторженным, но в то же время печальным. Я понимал, какие мысли витают в его голове: она не нашего рода-племени, а, следовательно, у меня ничего серьезного с ней не может быть. Мне было немного жаль парня, но все же я не мог ему сообщить, что если судить по мне, то между человеком и эльфийкой может быть серьезно.
Чтобы нарушить возникшую паузу, я спросил, возмущенно глянув на притихшую девушку:
– А зачем ты вообще в нас стреляла? Ограбить хотела? У тебя вон и зелье из нашего города.
– Нет! – пискнула она с обидой в голосе и даже ножкой топнула. – Я хотеть привлечь твое внимание, но чтобы вы говорить со мной без оружия. Люди сразу стрелять, если видеть меня. Я хотеть себя обезопасить.
– В общем-то, логично, – неохотно признал я правоту ее действий, но так просто сдаваться не собирался. – А в ногу-то зачем?
– Чтобы ты не убежать. Я очень хотеть говорить с тобой. Это я тебе помогать под землей. Я в старик… м-м-м… – замялась девушка, подбирая нужное слово, а потом просто показала будто бы куда-то ныряет, после чего продолжила: – И предупреждать тебя об опасности. Они хотят твоя смерть.