Игра на деньги - стр. 6
– Ну, разумеется.
Жена кивнула на заднюю дверцу машины.
«До Сафонова триста двадцать километров», – вспомнил я, но вслух мелочиться не стал.
А потом до Внуково осуждал себя за легкомыслие и, как всегда, когда дело касалось денег, соглашался с Танькой: «А ведь и правда, даже маленький гонорар…».
Еще не дышавшее зноем солнце (впрочем, против зноя наш «Форд» был вооружен кондиционером), голубое небо, справа и слева лес, ну и, конечно, надежда через несколько дней увидеть незнакомую нам жизнь – все это наполняло наши души радостным волнением. Танька даже запела (у нее хороший музыкальный слух, в университете она в духовом оркестре играла на флейте).
Держась за руль, я время от времени косился на стрелку, показывавшую расход бензина. Мне казалось, что стрелка опускается слишком быстро (это случалось всякий раз в первые дни после каждого повышения цен на бензин).
Когда Танька замурлыкала популярный городской романс, сидевший сзади пассажир неожиданно стал тихо вторить. Голос у него оказался красивым, он легко брал верхние ноты и безошибочно находил терцию.
Танька перестала петь и обернулась, пассажир тоже замолчал и – я это заметил в зеркале – заметно покраснел.
– Извините… люблю романсы. Когда – то учился в педучилище, у нас был хор.
– И вы там солировали? Как вас зовут?
В последнее время жена легко и бесцеремонно знакомилась с разными людьми. Среди наших новых знакомых вдруг оказывались полуподпольные мастера ювелирных изделий, хитроватые провинциалки, торговавшие на рынке деревянными поделками, специалисты по картонной таре, вязальщицы; были люди и вовсе подозрительной принадлежности.
– Николай. Можно Коля. Я и сейчас пою – в небольшом церковном хоре.
Пассажир, кажется, уже преодолел естественное для первых минут знакомства смущение, и Танька не упустила возможности поговорить с ним.
– Так вы, Коля, учитель?
– Был. Работал в селе, не понравилось.
– Что ж так?
Вздохнул:
– За хлебом надо было пешком ходить за десять километров. Мне было нетрудно – было стыдно.
– Куда ж смотрело сельское начальство?
– Смотрело в сторону районного начальства. А оттуда что ни день – звонок: «Как виды на урожай?», «На сколько перевыполните план по пшенице?», «За поросят отвечаете головой!».
– И вы…
Николай скривил губы:
– Когда стало совсем тоскливо, я в печке сжег учительский диплом, подпер колом двери времянки, которую снимал за десять рублей в месяц, и пешком ушел из села.
– Бросил учеников, школу… Никого не пожалел? – терзала попутчика Танька.
– Жалко было молоденькую директоршу – за три года на моих глазах она стала законченной психопаткой.