Игра Лазаря - стр. 19
Удар. Удар. Удар.
– Еще три удара… и я брошу дверь… или ты мне откроешь… или мне крышка…
Открой. Открой. Открой.
– Раз!
Не слышно щелчков замка. А они должны быть. Должны.
– Два!
Может, и были, да только он прослушал? Или ей просто плевать?
Запертый в квартире монстр с чудовищным треском протаранил дверь в третий раз.
– Тр-ри!
Дара пищала, как проколотая шина. Лазарь отошел от двери на полшага. В его распоряжении было не больше секунды, пока зверь брал разгон для очередного штурма.
«Нет, не так – у девчонки секунда на то, чтобы впустить меня внутрь».
Дверь в пятнадцатую распахнулась, но Лазарь остался стоять на месте, точно громом пораженный. Из квартиры высунулась вовсе не девчонка – какой-то парень схватил его за грудки и грубо втащил внутрь.
2
Оба с шумом ввалились в прихожую. Краем глаза Лазарь успел заметить тощую фигурку – махнув рыжими космами, она расторопно закрыла дверь.
Значит, девчонка здесь, но не одна. Нужно поскорей придумать, что говорить, пока гудящая голова не взмолилась о тайм-ауте.
Лазарь прислонился к стене и медленно сполз на пол, по-хозяйски раскинув длинные ноги. Дыхание и сердцебиение постепенно приходили в норму. Кровотечение над глазом уменьшилось, но он все равно зажимал рану ладонью. Повисшую тишину периодически разбавляла входная дверь, дребезжащая под натиском обезумевшего зверя.
– Да уж… восемь из десяти, – озвучил Лазарь первое, что пришло на ум.
Дара никак не отреагировала на реплику – стало быть, в обыкновенной для себя манере реагировала на собственную ошибку.
– Это типа по шкале дерьмовости? – поинтересовался белобрысый юноша, втащивший его сюда. Парень возвышался над Лазарем с самым недоверчивым видом. В одной руке подрагивал широкий кухонный нож.
– Да уж точно не по Рихтеру. Э-э, спасибо…
– Ей скажи, – перебил парень, кивая на подругу. – Ее квартира. А то хрен бы я тебя впустил.
Девушка стояла немного поодаль и разглядывала Лазаря с выражением нескрываемого страха на красивом лице.
«Неудивительно, что Сенс так быстро примчался», – мелькнула в голове шальная мысль.
Веснушчатое лицо, огромные, как у инопланетянки, васильковые глаза, чуть припухшие, словно от долгих поцелуев, губы – такие вполне в его вкусе. Очаровательные девочки-подсолнухи, всем букетам мира предпочитающие веник полевых ромашек. Сенс сразу клюет на эту внешнюю невинность и бросается в омут с головой, даже если на дне, в тиши и тине, его уже дожидается мохнатая компания чертей.
«А впрочем, – запросилась в голову другая мысль, еще безумней предыдущей, – ради такой можно и рискнуть».