Игра ангела - стр. 62
– Дайте ему время. Автомобиль не лошадь. Секрет науки в практике.
– Коли ты об этом упомянул… Мануэль ведь научил тебя водить, не так ли?
– Чуть-чуть, – признался я. – И это не так просто, как кажется.
– Если твой новый роман не будет продаваться, ты всегда сможешь поступить ко мне шофером.
– Мы еще не похоронили несчастного Мануэля, дон Педро.
– Неудачное замечание, – согласился Видаль. – Прошу прощения.
– А как продвигается ваш роман, дон Педро?
– Полным ходом. Кристина увезла в Пуигсерду окончательный вариант, чтобы откорректировать и привести его в божеский вид, пока ухаживает за отцом.
– Приятно слышать, что вы довольны.
Видаль торжествующе улыбнулся.
– Кажется, это будет нечто грандиозное, – сказал он. – Я столько месяцев мучился оттого, что все ужасно, а недавно перечитал первые пятьдесят страниц, которые Кристина перепечатала набело, и сам себе поразился. Думаю, тебя книга тоже удивит. Все-таки я еще могу тебя кое-чему научить.
– Никогда в том не сомневался, дон Педро.
В тот вечер Видаль пил больше обычного. За много лет я научился распознавать все оттенки его настроения, замечать внутреннее беспокойство и безошибочно угадывал, когда он старался о чем-то умолчать. Мне показалось, он пришел неспроста. Когда запасы аниса были исчерпаны, я налил ему изрядную порцию бренди и стал ждать.
– Давид, есть вещи, о которых мы с тобой никогда не говорили…
– О футболе, например.
– Я серьезно.
– Я вас слушаю.
Он одарил меня долгим взглядом, словно его одолевали сомнения.
– Я всегда старался быть тебе добрым другом, Давид. Ты ведь это понимаешь, правда?
– Вы давали мне намного больше, дон Педро. Я это знаю, и вы тоже знаете.
– Порой я задумываюсь, может, мне следовало вести с тобой более честную игру.
– В каком смысле?
Видаль принялся рассматривать дно бокала с бренди.
– Существуют обстоятельства, о которых я тебе не рассказывал, Давид. И о них мне, наверное, стоило сообщить тебе много лет назад…
Я выдержал паузу, короткую паузу, длившуюся вечность. О чем бы Видаль ни порывался мне рассказать, было ясно, что все бренди на свете не способно склонить его к исповеди.
– Не беспокойтесь, дон Педро. Дело вытерпело годы, значит, до завтра терпит точно.
– Завтра у меня, возможно, не хватит мужества сказать тебе.
Я вдруг сообразил, что впервые он предстает передо мной таким испуганным и потерянным. Что-то терзало его, лежало камнем на душе, и мне стало тягостно видеть его в столь мучительном затруднении.
– Давайте поступим так, дон Педро. Когда опубликуют и вашу книгу, и мою, мы встретимся, чтобы выпить за это, и вы расскажете мне все, что сочтете нужным. Вы пригласите меня в какой-нибудь дорогой изысканный ресторан, куда меня не пустили бы без вас, и вы сделаете любые признания, какие вам захочется. Идет?