Иерусалимский роман - стр. 11
– Хорошо, Юра. Я чувствую, ты серьёзно настроен. Хочешь учиться в ешиве?
– Не так всё просто. Нужно владеть ивритом. Со временем, наверное. Да и в армию через год призовут.
– Ты хорошо знаешь английский. Походи по городу. Может, найдёшь работу. Я слышал, в стране большой спрос на программистов.
– Я подумаю, Илья.
Они оказались на развилке дорог, где должны были разминуться. Братья остановились и посмотрели друг на друга. Всё было сказано, но Юра своего решения не изменил. Только связывающее их доброе братское чувство стало ещё сильней. Илья подошёл к Юре и обнял его за плечи.
Семён Эмильевич позвонил на следующий день, когда Юры не было дома.
– Ты с ним говорил? – спросил отец.
– Да.
– Что он сказал?
– Его выбор быть евреем, папа.
– Разве он не еврей?
– По крови, конечно. Но он желает быть евреем по духу.
– Сотни тысяч просто живут, любят страну и не ищут приключений, – заявил отец.
– А Юре это недостаточно, папа. Он так чувствует. Если он не испытывает веры, то что он здесь делает?
– Он хочет присоединиться к ХАБАД?
– Нет, к вязаным кипам, религиозным сионистам.
– Ну хоть к сионистам, – вздохнул отец. – И ничего нельзя сделать?
– Думаю, ничего, папа. И вот что я подумал. Мы хотим вернуть его в нашу колею, потому что нам это удобно. Никто не будет беспокоить нас своими поисками смысла жизни, раздражать непривычными нам делами и разговорами.
– Ты прав, Илья. Но тебе легче так рассуждать. Ведь это мы с мамой живём с ним в одной квартире. Ладно, будь здоров.
В трубке раздались сигналы отбоя.
Пошла неделя. Казалось, родители успокоились и смирились с выбором сына. Телефонный звонок прозвучал набатом, оповещая о новом происшествии.
– Илья, тебя отец просит, – сказала Лина Моисеевна, протягивая ему трубку.
– Слушаю тебя, папа.
– Твой брат сделал обрезание, – стараясь сдерживать эмоции, – произнёс Семён Эмильевич.
– Так это же хорошо, папа. Я недавно слышал анекдот. Раввина спрашивают, зачем делать брит-милу. А он отвечает: «Во-первых, это красиво!»
– Нам не до смеха, Илья. Если желаешь увидеть своего брата живьём, приходи.
– Я зайду.
– Хорошо, Борису Петровичу привет.
– Юра сделал обрезание? – догадалась Лина Моисеевна.
– Да. И всполошил родителей. Хотят, чтобы я пришёл.
– Пойди, конечно.
Минут через пятнадцать он уже входил в квартиру родителей. Илья обнял встревоженную маму, пожал руку отцу и направился в комнату брата. Тот сидел в кресле, раздвинув ноги больше обычного.
– Как дела, Юра?
– Вроде всё в порядке.
– Ты родителей успокоил?
– Да, они в курсе дела.
– Тогда расскажи мне, – попросил Илья.