Идущий на смех. Книга-игра - стр. 132

Кхм, а ведь действительно. Конь, играющий на клавесине, – и правда, нелепица какая-то.

– Ладно, – получив удовольствие от короткой, но насыщенной беседы, улыбнулись Вы. – Приятно было познакомиться, но мне уже, правда, пора. А то ещё твой хозяин заподозрит неладное, увидев, что я ошиваюсь вблизи его коня.

– Удачи. Даст Бог – ещё свидимся, – коротко кивнул конь, задумавшись о чём-то своём.

– А звать-то тебя как? – решили Вы уточнить на будущее.

– Буцефал. Тут у кого-то, видите ли, гордыня разыгралась и прозвище поскромнее придумать не смог, или не захотел, – коротко бросил скакун, вскоре вернувшись к прерванным размышлениям.

– Буцефал… Кхм… Хорошо, я запомню, – пообещали Вы, отправляясь в путь-дорогу – 63

Винить в этом некого. За исключением, конечно же, себя самого. Да и то лишь отчасти.

Просто жизнь так сложилась. Сперва Вас интересовала слава, затем – карьера, Вам вечно было не до того, а потом Вы увязли с головой в страстях этого мира.

От мысли о том, что после Вас на этой грешной земле не останется следа, на сердце делается больно и обидно – на себя, на обстоятельства, на всех.

Вы потеряли 2 пункта Шутовства!

История знает массу людей, не оставивших потомства, но, при этом, их жизнь тоже не была напрасной. Монахи, чьими молитвами живут и процветают те, кто не имеет в себе силы нести такое бремя.

Или великие творцы – художники, поэты, учёные или скульпторы, с головой ушедшие в своё дело, принеся свою жизнь в жертву на алтарь науки или искусства: те, кто вдохновил целые поколения, жившие веками позднее, на великие свершения и благородные поступки.

Но что останется после Вас? Померкнет имя в веках, не обрушатся богатства из рога изобилия, обойдёт стороной мирская слава, но ничего из этого Вам и не нужно.

Вы были искренни перед собой, перед людьми и перед Богом, и это для Вас – важнее всего остального, а остальное – преходящее, словно скорлупа, о которой уже никто и не вспоминает, когда соловей поёт.

А близкие люди? Приятелей было много, а настоящих друзей, которые в огонь и в воду, – дай Бог, если хотя бы парочка.

Вы могли бы усыновить кого-нибудь, ведь родители – это даже не те, кто произвели на свет, но те, кто вложили душу.

Жизнь продолжается, пусть Вы уже и не молоды – 527

В настоящее Герард принадлежал к узкой замкнутой группе городских богачей, элите, именуемой «патрициатом».

Представители высших городских сословий, эти люди составляли Городской Совет (возглавляемый сеньором города – бургграфом), избирались в сенаторы и занимали руководящие посты во всех главных городских учреждениях.