Идущая. Филологический анализ одного психического расстройства - стр. 12

– А? А, да, конечно. Я и сам знаю! Ты что это, учить меня вздумал?!

– Что ты, господин. Тебя учить ни к чему.

– Да! А твое дело – не учить, а докладывать о подозрительном. Особенно при наличии обнаружения приготовлений попытки к бегству! Вот теперь отвечай: ясно?

– Дело ясное, что дело темное, – сказал Ликт негромко, так что Вика скорее угадала знакомую присказку, чем услышала её. Знанию местной фразеологии она постановила не удивляться.

– Что?

– Ясно, господин.

– Хорошо. И запомни: скроешь что, так будешь иметь дело с самим хозяином! Или ты уже чего видел? Ошивался тут!

Вика сжалась в темноте, чувствуя, как исчезает едва успевшая затеплиться надежда.

– Нет, – ответил Ликт, и она с трудом поняла, что он сказал. – Нет. Я ничего не видел. Когда бы я мог успеть?

– Это твое дело! Как ты смеешь задавать вопросы? А когда ты успеваешь красть из кладовых всё, что плохо лежит, ворья шкура?

– Никто не докажет, что это я, – беспечно возразил Ликт.

– А и незачем! Незачем доказывать! И так ясно! – рассвирепел его собеседник, наделённый одышкой и административной властью. – И ясно, кто распускает по замку эти невозможные, крамольные шуточки! У каждого порядочного офицера руки чешутся при виде тебя! Но если выполнишь в точности, то хозяин, – на этом слове он сменил голос на приторно-почтительный, – хозяин в своей беспредельной снисходительности соизволит простить твои выходки и даже повысить в чине. Так что спасай свою шкуру! Потому что, будь моя воля, тебя не повысили бы, а повесили! Иди, считай, что ты на посту!

Сердито протопали грузные шаги, что-то грохнуло поодаль и все стихло. Минуты на две. Потом Ликт негромко позвал из комнаты:

– Виктория!

Она стояла в нерешительности. Ликт снова позвал. «Ладно, не вечно же здесь отсиживаться», – подумала Вика. Вернулась ко входу и вернула рычаг в исходное положение. Дверь открылась.

– Я так и подумал, что ты ещё где-то тут, – приветствовал её Ликт.

– Странный ты, – ответила Вика, щурясь от свечного света, показавшегося ярким после темноты за дверью. – Почему было мне помогать? – Вернувшись в комнату, она мимоходом заметила, что рычаг – это меч со странной рукояткой, и пошарила глазами: чем бы закрыть дверь. Дверь закрылась сама.

– Нет, это ты странная, клянусь зубами моей бабки! – возразил Ликт. – Сперва спасаешь жизнь совсем незнакомому человеку, а потом удивляешься, что он тебе благодарен!

– Я удивляюсь, что ты согласен иметь дело с Шегдаром.

– А дело-то как раз в том, что я больше вовсе не желаю иметь с ним дела! – объяснил Ликт. – Ты нашла выход из замка – позволь мне пойти с тобой! Я буду вести себя смирно и не помешаю! – добавил он прежде, чем Вика успела открыть рот.