ИДОЛ - стр. 41
– Что? Что значит на кону жизнь и свобода? Этого не было написано в условиях, – грубый мужской голос прерывает эхо, и в следующий миг воздух наполняется запахом озона. На моей карте высвечивается короткое пояснение «Маркус наказан». Мужчина, своими габаритами и суровостью напоминающий Халка, падает на колени и воет от боли, пока электрический разряд пронзает его мощное тело.
– Это судьба каждого, кто осмелится нарушить правила, – строго напоминает Идол. В его тоне звенит металл. – Личные карты и браслеты – ваши верные спутники. Последние и вовсе можно снять только с рукой.
Звучит как жуткий черный юмор. Но только сейчас я в полной мере начинаю осознавать, что все происходящее – реальность, а не чей-то розыгрыш или шутка. Каждое следующее слово Идола – как удар под дых:
– Все выбывающие из шоу станут живым товаром. Одни будут распроданы во имя медицинских целей и исследований, другие – останутся живы и станут «живыми игрушками». Все будет зависеть от наших постоянных зрителей, ваших рейтингов и того, каким образом вы для них раскроетесь. Если вы будете нравиться каким-либо спонсорам – вас могут спасти или уготовить вам наименее жуткую судьбу после проекта.
Холодный пот ручьями стекает по спине, сердце готово выпрыгнуть из груди. Слова Идола звучно отдаются в моей голове, парализуя волю. Дрожащими пальцами я касаюсь шеи, где пульс отбивает безумный ритм. Воздух становится густым и тяжелым, словно патока, я не могу сделать и вдоха.
– Нет, – шепчу, пока он продолжает что-то говорить. – Нет! – непроизвольно вырывается из зажатой груди. – Я не согласна участвовать в этом бесчеловечном дерьме! Я пришла сюда не по своей воле! – рычу я. Эмоции переполняют, я сама не замечаю, как швыряю свою карту в мраморный столб. Осколки личного дисплея разлетаются в разные стороны, словно брызги воды, но ожидаемого наказания в виде удара током… не следует.
Сначала я даже сжимаюсь в ожидании электрического удара, но нет… ничего не происходит. Кроме того, что я ощущаю на себе липкие и презрительные взгляды остальных участников этого безумия. Маркус, что все это время отходил от шокового удара, наконец, встал на ноги. Очевидно, он слишком силен для того, чтобы упасть без сознания, подобно девушке с маской лисы. Когда здоровенный бугай осознает, что мне по каким-то одним Идолу известным причинам удалось избежать удара током, Маркус бросается на меня.
Его лицо искажено гневом. Я не успеваю среагировать и отпрянуть, Маркус внезапно оказывается совсем рядом. Его скорости может позавидовать даже выпущенная из арбалета стрела. Здоровенные руки, словно стальные тиски, впиваются в мои плечи. Одним резким движением он толкает меня назад, и я теряю равновесие.